— Марк, я вам клятвенно обещаю, что мы что-нибудь придумаем! — попытался меня успокоить профессор.
— Профессор, помните Эрегею? — спросил я его.
— Помню, — медленно и на полтона ниже ответил он.
— Те фотографии все еще лежат у меня в облаке, — угрожающе продолжил я.
— Не надо! Мы все исправим, Марк, непременно все исправим! — засуетился профессор.
Мне даже стало немного жаль его. Все же профессор был хороший мужик, и то была обязанность моего навигатора Алисы. Хотя профессор должен был понимать, что в таком положении я ничего не сделаю. Только вот упоминания пары голых фотографий пьяного в стельку старика в женских доспехах творят чудеса дипломатии.
— Марк, я же с новостями! — вернув деловой тон, продолжил профессор. — Мы срочно обновили интерфейс передачи энергии и сейчас улучшим твое состояние, возможно, это сделает твою жизнь чуть проще. Подожди минуту. — загадочно сказал он.
Я слышал какие-то щелчки переключателей, писк сервоприводов и звуки жуткой вивисекции, как на модемах из далеких девяностых. Затем все резко стихло, и в поле моего зрения чуть ниже центра появилось небольшое окно с лицом профессора.
— Глаза! Мне нужны ее глаза! — крикнул я от радости и предвкушения.
— З… Зачем тебе мои глаза! — в кадр аккуратно заглянула рыжеволосая Алиса с дрожащим подбородком.
— Хочу подобрать тентакли к твоим глазам! Ничего сказать не хочешь? — обратился я к побелевшей девушке.
К слову, тентаклей она боялась больше, чем лишения премии, и всё благодаря той же Эрегеи, ух и веселая же миссия там была. Даже прийти в том же платье, что и Машка из соседнего отдела, не было столь страшно, по ее словам.
— Могу грудь показать! — умоляюще выдавила она из себя, краснея.
Если бы у меня была рука, то сейчас она пробила бы дыру во лбу.
— Профессор, она точно не ваша внучатая племянница тестя по линии матери брата деверя тещи зятя троюродного шурина? — на эту дуру было бесполезно злиться, она бы даже не поняла, что происходит.
Я знал, что это не так, но очень хотелось в это верить. Потому что единственное, в чём она действительно преуспела, — это в анализе культуры и межрасовых отношений. Именно поэтому она была моим навигатором в этой миссии, где нам предстояло тесно взаимодействовать с местным населением.
— Ха! Как всегда хорошая шутка, но, увы, нет, — посмеялся он, — еще мы с профессором Костомозговым улучшили системный интерфейс под твою ситуацию, он был очень возбужден, узнав, что… — начал пересказывать свои дебаты профессор.
— Док, очень интересно, но можно покороче! Я хоть и предмет роскоши, но у меня тоже есть дела! — решил я остановить его.
— А точно, в общем, мы можем внедрить систему в твою душу, но не знаем, что будет и получится ли, — резюмировал он свое предложение. — Так что у нас есть опасения… — продолжил профессор, но я отвлекся на свои мысли.
Мне было все равно на опасения ученых, ситуация и так, что называется, куда уж хуже. Система — это хорошо, удивительная штука, которая помогала синхронизаторам выжить в мире магии. Особая духовная установка, которая подключала душу к магическим потокам мира и позволяла ей управлять маной в его пределах. Гениальнейшая разработка профессора Циолковского после изучения сотен тысяч книг, добытых синхронизаторами в магических мирах. Как только первые синхронизаторы спустились на обитаемые планеты, стало понятно, что без подобной технологии усиления синхронизатор проигрывал даже детям. Это было втройне обидно, и многие так и не смогли оправиться после сотен часов психотерапии, навсегда застряв в состоянии страха и ожиданием очередного мокрого пальца в ухе. Бррр, как вспомню, аж жутко становится, маленькая пятилетняя девочка пинком отправляет взрослого дядю полетать. Многие в шутку называют ее «система помощи абсурдным страданиям», коротко «С.П.А.С.».
— Вы испытаете адскую боль и, возможно, умрете, — закончил свой рассказ профессор.
— Док, я подсвечник! И мое тело пошло на корм животным по чьей-то вине, — на последней фразе спина с рыжей копной волос на заднем фоне слегка дернулась.
— Да, выбора у вас, видимо, особо нет, — согласился со мной профессор.
Честно, мне было все равно, что произойдет, хоть и помирать не хотелось, но система могла бы дать хоть какой-то шанс на выживание. Застрять на сотни лет в теле подсвечника с непонятными перспективами эволюции, что бы это ни значило, было как-то страшнее после десятидневного одиночества.