Война отодвинулась на запад. Таяли на пригретой солнцем земле последние грязные заплатки снега. Проклевывались ярко-зеленые молодые травинки. Приближалась пора, когда пашут, сеют, выгоняют скот на выпасы. А в Северной Осетии, Грозненской области, Кабардино-Балкарии люди еще гибли от случайных взрывов мин, как на фронте. Мирная жизнь налаживалась плохо, потому что почти все мосты были разрушены — через реки, да еще весной, не переберешься. Командование отвело комсомольскую саперную бригаду снова на Терек и Баксан.
В станице Александровской располагался штаб. Сюда и прибыл новый комбриг Павел Александрович Петров. Задание не казалось ему противоестественным: немцев преследуют войска Северо-Кавказского фронта. И саперы могут помочь людям в тылу.
Собрался партийный актив, где заместитель комбрига по политчасти подполковник Соловьев сделал доклад об авангардной роли коммунистов. Выступили Чернышенко, Семин, Блажко, Ивахненко, Нарбиков, Чемаров, Лебедев, Кригель. Как всегда, сделать предстояло много, а времени на это отводилось мало. Забьешь сваи, положишь прогоны, но не успеешь с настилами — и моста нет. По такому незаконченному сооружению не пройдешь и не проедешь.
После собрания Петров сказал в политотделе Демину, Кушкису и Холодову:
— Товарищи, я здесь недавно. Вы — старожилы. Вот и посоветуйте, кому поручить проектирование мостов. Есть у вас кто-нибудь на примете?
— Крышенинников подойдет, — отозвался Демин.
— И Дудник, — добавил Кушкис.
Холодов предложил кандидатуру Пластинина. Инженер-конструктор. До войны в Москве работал.
— Чудесно! — одобрил комбриг. — Всех их мобилизуем.
Ожили берега рек. Терек, Чегем, Урух, Малка — везде закипела работа. Появились свои рационализаторы, даже целая рота во главе со старшим лейтенантом Магажоковым. Под его руководством действовали сварочные агрегаты.
Из рельс делали свайные опоры. Ими даже наращивали короткие деревянные, обжимая с двух сторон, скрепляя болтами. Составная свая доходила до скалистой породы и вставала прочно, словно врастала. Никаким течением реки нельзя было сбить ее.
В середине марта в бригаде чествовали четвертый и пятый батальоны. В газете появился Указ Президиума Верховного Совета КБССР о награждении этих частей почетными грамотами. Почетных грамот и ценных подарков удостоились свыше ста бойцов и командиров, в том числе Петров, Демин, Евтушенко, Лебедев, Алешина. Высоко оценило работу саперов и правительство Северной Осетии.
Через несколько дней тридцать двух активистов комсомольской работы пригласили в политотдел бригады. ЦК ВЛКСМ наградил их почетными грамотами за образцовое выполнение заданий командования. Среди награжденных были Илюша Холодов, Саша Лазарев, Ваня Сонич, Леня Нарбиков, Федя Хилько, Владик Рупчев, Павлик Мурашкин.
Когда Демину доложили, что его хотят видеть два каких-то паренька, он подумал: «В часть проситься будут, не иначе». Ведь постоянно одолевали просьбами зачислить в комсомольскую бригаду. Добровольцев находилось много.
Начальник политотдела бригады встретил дух юношей сдержанно. В гражданском, а приветствуют, как военные. Один, смугловатый, с перевязанным горлом, не говорит — хрипит:
— Давай, Аркаша, ты скажи…
— Простыл, что ли? — поинтересовался Демин у второго, кивнув на первого. У этого ворот рубашки расстегнут, вихры волос, видимо, давно не чесанных, свалялись в косицы. Ничего себе, видик. Ресницы и те почему-то слиплись. Взмахнул ими.
— Мы ведь, товарищ Демин, красноармейцы ваши бывшие. А простыли в телячьем вагоне.
Гуще стал румянец на щеках Демина. Присмотрелся он к паренькам. Предложил:
— Садитесь-ка. И расскажите поподробнее.
Они отстали под Ростовом. Как раз подрывники выполняли задание у острова Зеленый, и у них что-то там заело. А Петя Деревянко и Аркадий Солнышкин вели огонь по противнику с берега. Деревянко — из ручного пулемета, Солнышкин — из винтовки.
Батальон уже отошел. Потом уехали на машине подрывники, которых они прикрывали. Спохватились ребята — своих уже и в помине нет. По железнодорожному мосту движутся на Батайск немцы, со стороны Аксая выходят на дамбу. Кругом враги. В общем, попали в ловушку.
Спрятались оба в кустах, стали советоваться, как быть.
— Надо, Петя, двигаться на восток, — внес предложение Солнышкин.
— Да ведь машины, — сказал Деревянко. — Ты смотри, как пылят.