— Хорошо, что пылят. В пыли-то, может, нас не увидят. Либо за своих примут. А ночью перейдем через линию фронта. Авось разыщем наш комсомольский! На фронте одна часть такая молодежная.
На дорогу они выбираться не стали. Зачем рисковать? Однако и далеко от нее не удалялись, чтобы не заблудиться… Брели и озирались. Заметят облачко пыли — ложатся плашмя на подсохшую жесткую траву, пережидают машину. Пройдет она — снова встают. И так несколько дней подряд. Сперва-то от голода животы подвело, жажда мучала нестерпимо. Потом кое-как приспособились: подкрадутся к крайнему дому в хуторе, ребятишек позовут. Те и напоят, и хлеба вынесут.
Было в степи тихо, хотя где-то недалеко воевали. Изредка по тракту проносились немецкие машины, тарахтели мотоциклы. Невозможно определить, в какой стороне бой, потому что отдаленный гул слышался то там, то здесь, сбивал с толку.
Ковыляли они, как странники — сами себе начальники. Полная свобода действий. А что делать с этой свободой? Ну что они могли одни, без полка? Уже и Тихорецк позади. Машин там скопилось — не сосчитать. Солнышкин и Деревянко шли по жнивью, отдыхали под беспризорными комбайнами. Как-то остановились на заброшенном колхозном току. Набили карманы пшеницей. Полновесные зерна, их бы размолоть да душистый каравай выпечь, пышный, с поджаристой корочкой. Но людям было не до того, они отбивались от наступавших фашистов.
Ребята устроились на свежей соломе. Хоть ночку поспать как следует, совсем измучились. Ток на отшибе, кто сюда заглянет? Вырыли в соломе нору поглубже, залезли в нее и сверху пучком прикрылись. Однако побоялись за документы, закопали их предварительно в ямку. Мало ли что случиться может? Вдруг да нагрянут немцы в сарай.
И ведь точно — нагрянули. Скрипнула дверь. Вошли двое с винтовкой и автоматом. Полопотали, тряхнули коробками со спичками. Поджечь сарай надумали. А перед тем один винтовку плоским штыком вниз опустил и ну пырять в солому.
Ребята наблюдали за немцами с самого начала в специально проделанные для такого случая отверстия. Сейчас штык подвигался к ним. Вот-вот зацепит…
Хлопнули два выстрела. Кто стрелял? В кого? Ничего не понятно. И вдруг голос:
— Вылезайте, хлопцы!
Какой-то мужчина. Черные всклоченные волосы запорошены половой. Значит, тоже в соломе сидел? Он их видел, а они его нет… И в критический момент выскочил, уложил обоих немцев наповал.
— Да вылезайте же, слышите!
Деревянко и Солнышкин стряхнули с себя соломинки, уставились на незнакомца. А у того глаза горят, будто угольки на ветру, в руке дымится пистолет. Рот полон стальных зубов.
— Не хотел показываться, да пришлось. Что вы от своих отстали, знаю — уже слышал. Кстати, не надо так громко говорить об этом. Ну, снимайте с немцев обмундирование, переодевайтесь и догоняйте полк. Иначе вам отсюда не выбраться.
— Нам бы тридцать седьмую армию найти, — робко высказался Деревянко.
— Идите напрямик, никуда не сворачивайте, — посоветовал незнакомец.
Оставили ребята своего спасителя в сарае и помчались к ближайшему перелеску. И тот, и другой — в немецкой форме. На полянке отдышались. Стали гадать, кто же это такой был?
— Наверное, вроде нас, потерялся он, как по-твоему? — спросил товарища Солнышкин.
Тот покачал непокрытой головой.
— Нет, по-моему, разведчик наш. Должно быть, ведет наблюдение за продвижением немецких войск и по рации сообщает нашим.
— Может, и так.
Под Армавиром ребята зазевались. Пока стояли и соображали, как лучше город обойти, откуда ни возьмись — грузовик. Бежать поздно. Пришлось сойти с колеи, сделать вид, что отстали от колонны. Только шофер, к несчастью, чуткость проявил. Высунулся из кабины, замахал руками, чтобы садились.
Куда деваться? Забрались в кузов. Там старичок подслеповатый на каких-то ящиках притулился. И сколько ни спрашивал его по-немецки Солнышкин, куда машина направляется, он только на уши показывал и кривился. Не слышит, мол.
Через несколько километров машина отклонилась влево. Вот ведь попали. Едут неизвестно в какую сторону. Наконец указатель на дороге: «Ставрополь». Надо прыгать, убегать, пока еще можно. Как раз лесок появился кстати. Но едва заехали в лесок, поняли: не убежишь теперь. Танки, бронемашины, мотоциклы. Трудно сказать, чего больше — деревьев или танков. В одном месте пехота стайками расположилась.
Шофер сам притормозил, ребята выпрыгнули. А дальше что делать? Хорошо, никто внимания на них не обращает. Загремели танки, стали строиться в боевом порядке: два влево, два вправо. Пехота за ними. С кем только сражаться они приготовились — неизвестно.