- Здравствуйте, класс, - начинает директор, переведя внимание учащихся с учителя на себя, - хочу представить вам нового ученика. Его зовут Иннокентий Рольковский, и с сегодняшнего дня он будет учиться вместе с вами, если впоследствии не исправится, конечно.
Я обвожу глазами класс совершенно разных парней, кто-то начинает на меня оскаливаться, кто-то кровожадно улыбается, а кто-то просто продолжает смотреть в свои записи, даже не обращая на меня внимания.
- Скажи им хоть что-нибудь, - шепчет мне на ухо директор. Ох, если бы я могла в этот момент вымолвить хоть что-нибудь... У меня просто пропал дар речи, даже не знаю по какой причине. За свою хоть и короткую жизнь я повидала стольких уголовников, бандитов и т.п. и ни разу не испытывала страх, а сейчас это чувство, что казалось мне забытым навсегда, снова управляло мной, сковывая всё, в том числе и движения. Даже Крон, большой любитель комментировать нелепые ситуации моей жизни, и то не вымолвил ни слова.
- Ну, давай, не тяни время, - поторапливает меня Владимир Сергеевич.
Я сглатываю и, пытаясь скрыть свою дрожь в голосе, произношу:
- Всем привет, надеюсь, я смогу найти с вами общий язык, - далее я искривляю губы в подобие улыбки, от чего некоторые в классе злобно усмехаются.
"Даже не надейся, - пришёл в себя Крон, - жопой чую, нам тут не рады".
- Итак, Рольковкий, правильно? - подправляет пальчиком свои очки учитель, - ты пока присаживайся на свободное место.
Директор открывает решётку и ведёт меня в глубь класса, останавливается около последней парты в центральном ряду, сажает меня за стол, достаёт из кармана пиджака маленький ключик, открывает с его помощью наручники, и как только мои руки оказываются свободными, то сразу же, словно по щелчку, я оказываюсь прикованной к своему месту так же, как и все остальные ученики в классе. Походу, это устройство работает автоматически.
- Присел? Прекрасно, - продолжает учитель, когда директор покидает помещение, - меня зовут Георгий Николаевич, я учитель алгебры и геометрии. Сейчас мы проходим квадратные корни, - указывает он на доску, с написанным на ней примером, - ты уже проходил эту тему?
Если честно, то я уже давно прошла всю программу за восьмой класс по всем предметам и даже успела захватить немного программы девятого класса, но перед учителем решаюсь не выходить из роли трудного подростка, поэтому говорю ему следующие:
- Только начали проходить эту тему, - вообще-то, считайте, я сказала правду, так как в прошлой школе мы как раз только начали изучать это.
- Чудно, значит, с основами ты знаком, тогда я продолжу, - он начинает дописывать на доске другой пример, простой настолько, что мне не составляет труда решить его в уме. Поэтому сейчас я просто сижу и рисую на полях тетради корявые картинки, извините, но художественных способностей у меня отродясь не было.
Вот сижу я, сижу, а Георгий Николаевич что-то там балакает, балакает, и вдруг как неожиданно заорёт:
- Ты почему ничего не записываешь?! - я резко поднимаю голову и смотрю на разъярённого учителя, - такой умный, да? Так скажи мне, какой здесь ответ? - и указывает на последний, только что записанный пример. Он, наверное, надеялся услышать от меня: "Я не знаю" или "Простите", но, когда я, быстро пробежавшись по примеру глазами, говорю: "Ответ: восемь", Георгий Николаевич чуть не упадает в обморок прямо на месте. Он стоит и, выпучив свои и так немаленького размера глаза, недоумённо смотрит на меня. Потом мужчина, резко развернувшись к доске, начинает считать всё в уме, затем судорожно лезет за решением в учебник, и, наконец, убедившись, что названный мною ответ оказался правильным, сглатывает и, нервно улыбнувшись, почти шёпотом произносит:
- Правильно...
"Наверно, это первый случай в его практике, - оценивает состояние учителя Крон, - ты это, будь поосторожнее, а то этот старичок скопытится от радости прямо на месте или же от сердечного приступа... Второе более вероятно".
После вердикта Георгия Николаевича весь класс, как по команде, дружно поворачивает свои головы в мою сторону. Не знаю, что горит сейчас в их глазах: восхищение или зависть, но теперь я определённо ощущаю себя королевой мира, ой, то есть королём. Страха уже не было, поэтому я, сделав максимально надменное и самоуверенное лицо, гордо опускаюсь на спинку стула. Я смогла показать своё превосходство, пока умственное, конечно, но всё же, если тут правят тюремные порядки, то есть маленькая вероятность, что меня не изобьют на первой же перемоне, хотя и это сейчас под вопросом...