- Постойте – послышался голос сзади. Это оказалась молоденькая помощница. – Вы можете забрать это – она протянула черный пакет, заглянув в который, Егор обнаружил телефон, ножны от меча, пухлый кошелек и приличную пачку наличных.
- Спасибо. – растерянно проговорил он и кинул в пакет сам короткий меч, который все это время носил с собой.
Оказавшись дома, он сразу отправился в свою комнату. Поуока не стала задавать вопросов. Она может подождать до завтра. Егор провел несколько часов без сна, но усталость взяла над ним верх, и он заснул беспокойным сном, в котором раз за разом видел окровавленное тело Клауса. Во сне он был мертв. Во сне последними словами принца были: «Это все из-за тебя». От этих самых слов он и проснулся ранним утром с криком «Нееет».
Поуока вбежала в комнату и увидела своего внука, сидящего на кровати, на которой последнее время спал Клаус, и обнимающего подушку. Егор беззвучно плакал, уткнувшись в нее лицом, и только вздрагивающие плечи подсказывали старушке, что мальчик полностью разбит. Она тихо прикрыла за собой дверь. Поуока не знала, как можно успокоить Егора сейчас, как и не знала этого тогда. Двенадцать лет назад.
Егор принял душ и вышел в кухню, где Поуока уже доготавливала завтрак. Молодой человек осмотрел новенькую и пока еще не обжитую кухню, но сейчас ему было на это все равно.
- Егор – аккуратно начала бабушка сложный разговор.
- Я не хочу есть. Выпью только кофе. Как ты думаешь, еще рано звонить?
Поуока посмотрела на круглые часы, которые привалились к стене среди остальной кухонной утвари. 7:21. Она не стала спрашивать, кому он собирался звонить. Женщина понимала, чего боится ее внук.
- Думаю, что стоит подождать хотя бы до девяти утра. Ты как?
- Явно лучше, чем Клаус – бесцветным тоном ответил молодой человек.
Егор понимал, чего ждет бабушка, но не хотел снова окунаться в тот ужас. Нет, его не пугали воспоминания о похищении или об одержимости. Его пугало предательство. Он предал Клауса, и тот без вопросов пошел за ним, а в итоге оказался на грани смерти. Егор даже думать не хотел, что принц мог за это время уже перешагнуть эту грань.
Поуока села напротив внука и молча принялась за завтрак, поставив тарелку и перед Егором, но он только бросил на нее безразличный взгляд.
- Это я во всем виноват – спустя какое-то время начал Егор. Поуока молчала, но отложила вилку и подняла взгляд на внука. – Он показался мне таким бесчувственным, понимаешь? Ему было плевать, что совершенно посторонний мужчина умер из-за нашей ошибки. Я разозлился и обвинил его. Я поступил как ребенок. Просто перекинул всю вину на него и ушел.
Молодой человек промочил горло остывающим кофе, и дальше слова полились из него. Он рассказал все, что случилось в тот день, а старушка только молча слушала.
- … и вот теперь я сижу тут, пока Клаус там совсем один и опять ничем не могу ему помочь. Что мне делать бабушка? Мне так больно тут – он ударил себя кулаком в грудь. – Я не думал, что так сильно к нему привязался.
Поуока вздохнула. Она не умела успокаивать и не знала, какие слова будут правильными, но она кое-что знала о жизни в Исоробии.
- Егор, понимаешь, вы с Клаусом первоначально росли в разных условиях и вам сложно понять друг друга. Для тебя смерть незнакомого человека, которого ты видел один раз – трагедия, а для Клауса… - она замолчала, пытаясь правильно подобрать слова – для Клауса это обыденность. В Исоробии смерть – это обыденность. Там убивают, чтобы выжить и те, кто растет не в поместье высокородных сталкиваются с этим с детства. Представь, чтобы было сейчас с принцем, если бы он каждого падшего оплакивал? Если бы он пропускал смерть любого, кто с ним хоть как-то связан через свое сердце? Он бы уже давно сошел с ума.
- Я не думал о ситуации в таком ключе – задумчиво сказал Егор. – Я просто не мог представить такой жизни. То есть ты хочешь сказать, что он стал бессердечным, чтобы выжить?