— Лорд Рэндилл Тарли, Дикон Тарли! Я, Дейенерис Бурерождённая из дома Таргариенов, законная наследница Железного Трона, законная Королева Андалов и Первых Людей, Защитница Семи Королевств, Матерь Драконов, Кхалиси Великого Травяного Моря, Неопалимая, Разрушительница Оков, приговариваю вас к смерти. Дракарис!
Дракон изрыгнул пламя прямо на отца и сына Тарли, но даже сквозь рёв дракона и шум огня Теон услышал ужасающие предсмертные вопли сжигаемых заживо. Солдаты Тарли были потрясены этим зрелищем и тут же в ужасе преклонили колено.
Эурон одобрительно посмотрел на Дейенерис, а Теон пошёл собирать вещи — ему предстояло отплыть в Дорн, вдогонку за Железным флотом. Что ж, подумал он, вот ты и увидел драконью королеву, Теон Грейджой. Но надо отдать должное — хотя она и вызывала неописуемый страх со своими драконами, было в ней что-то, вызывавшее надежду. Что-то человеческое проглядывало в её глазах — даже когда она отдавала дракону приказ сжечь Тарли.
========== Часть 21 ==========
— Ты всё-таки жив, — рассмеялась Яра, встречая Теон на причале Солнечного Копья, но не кидаясь, однако, ему на шею.
— Я же сказал, что не собираюсь сдохнуть, — ухмыльнулся Теон. — Ну что там, погрузили уже южан на корабли?
— Тебя ждали, — хмыкнула Яра. — Ворон уже давным-давно прилетел, а ты всё полз на этой посудине, — она махнула рукой в сторону ладьи, на которой Теона привезли в Солнечное Копьё.
— Уж извини, сестрица, спешил как мог. Проклятие! — он схватился за глаза, опуская взгляд. — Не могу больше смотреть на яркое солнце. В пекло этот драконий огонь!
Яра подняла голову. Солнце немилосердно жарило над этой южной землёй, ничем не намекая на предстоящую зиму. Уже веяло холодом в Утёсе Кастерли и в Королевской Гавани, уже падал лёгкий снежок в Драконьем Камне, но здесь, на самом юге Вестероса, казалось, лету ничто не угрожает, и башни Солнечного Копья всё так же сияли светлым камнем, так непохожим ни на серое уныние Пайка и Винтерфелла, ни даже на более красочные замки Ланнистеров.
— Ты видел драконов? — спросила Яра. — И видел драконью королеву? Какая она?
— Она спасла мне жизнь, — ответил Теон. — Когда Тарли меня уже собирались прикончить, она их поджарила с помощью этой зверушки. Ну и мне чуток досталось. Мейстеры говорят, что это пройдёт, ещё неделю-другую подождать.
— Значит, флот снова твой, — вздохнула Яра. — А ведь мне даже понравилось. Как в былые времена. Теперь всё не так. Я королева Севера.
— Ну, поплавать тебе всё же придётся. До Драконьего Камня со мной, а дальше — как получится.
— Милорд Грейджой, — к ним подошла стройная женщина с кожей оливкового цвета, вьющимися чёрными волосами и чёрными глазами. — Я Эллария Сэнд. Рада приветствовать Вас в Дорне.
— И я Вам рад, миледи Эллария, и вдвойне рад тому, что Вы взяли нашу сторону, — кивнул Теон.
— Не вашу. Сторону Её милости королевы Дейенерис, — улыбнулась Эллария. — Но раз Ваш дядя и моя королева помолвлены и идут рука об руку, то мы заодно. Вы не прогадали. Наша армия совершенно не потрёпана этими дурацкими войнами десяти королей и тысячи лордов, — Эллария издала язвительный смешок, Теон и Яра тоже не удержались от улыбки. — Мы вступаем в войну. Мы возьмём Королевскую Гавань. Я найду и убью своими руками убийцу моего принца Оберина.
— Его убьёт королева Дейенерис, когда скажет «Дракарис» и подожжёт этот городишко, — весело возразил Теон.
— Мы уж об этом договоримся с королевой, — не сдавалась Эллария. — А вот и отборная дорнийская гвардия! Эти люди легко порубят всевозможных золотых плащей из Красного Замка. Посмотрите на наших с Оберином красавиц дочерей! — Эллария расхохоталась низким грудным смехом. — Обара, Нимерия, Тиена. Они воины хоть куда!
— Женщины-воины — это я всегда уважаю, — усмехнулась Яра. — Я предпочитаю топор!
Одна из девушек, та, которую назвали Нимерией, вышла вперёд, чуть покачивая бёдрами. Лёгкое движение… но и Яра была хороша, и она тут же отскочила. И вовремя — там, где она только что стояла, щёлкнул кнут. Новый удар кнута — но Яра перекатилась вправо и бросилась на Нимерию. Она уже замахнулась топором, обозначая удар, но тут кнут неожиданно извернулся немыслимым образом и обвил её шею.
— Будем считать, что ничья? — засмеялась стоявшая рядом Обара. — А то наши союзники останутся без королевы Севера!
— А вы — без прекрасной воительницы с кнутом, — рассмеялся Теон. — Рад знакомству!
— Теон Грейджой, — заговорщицки наклонилась к нему Эллария, — Вы не ищете партию? Наши дочери — очень хорошие девушки, и…
— Несказанно благодарен, — улыбнулся Теон. — Но я пока не ищу невесту. Есть… причины.
— Что-то типа обета, — пришла ему на помощь Яра. — Пока не разобьём врагов.
— Это будет прекрасный тост! — заметила Эллария. — Хоррис, принесите нам вина. Дорнийское Вы вряд ли пробовали, милорд Теон. Ну что — за смерть наших врагов!
— За смерть врагов! — рявкнула Яра.
Теон кивнул и с удовольствием глотнул вино, которое оказалось неожиданно нежным на вкус, словно пропитанным местным солнцем. — Да, миледи Эллария, ваше вино и впрямь божественно.
Уже пятые сутки корабли Железного флота с многотысячной армией дорнийцев плыли в сторону Драконьего Камня. Берега Дорна скрылись за горизонтом, и Теон, Яра и Эллария со Змейками наслаждались видами южного моря, Ступеней и далёких очертаний берегов Штормовых Земель.
— Так тихо и спокойно, — сказал Теон. — Словно и нет войны. Словно эти земли, — он махнул рукой в сторону покрытого лесом берега Штормовых Земель, — не контролируются нашими врагами.
— Братец размяк и хочет мира и покоя? — усмехнулась Яра. — Как в Винтерфелле, когда ты был на побегушках у Старков?
Теон отреагировал на удивление спокойно.
— Знаешь, сестрица, — сказал он. — Раньше я бы взревел и стал рвать на себе камзол, доказывая, что я железнорождённый, а не северянин. Но… ради чего, седьмое пекло? Кто хочет может думать что хочет. Старки были нашими врагами — да. Забрали меня из дома — да. Но если вспомнить, какой мразью был мой отец, — Яра протестующе открыла рот, чтобы возразить, но Теон увидел это и с нажимом продолжил, — да, да, мой отец, Яра, был мразью, ты меня в этом никогда не переубедишь, и не смотри на меня лютоволком. Так вот, Эддард Старк, конечно, мог мне в любой момент отрезать голову своим мечом, но при этом он для меня оказался куда лучшим отцом, чем Бейлон Грейджой.
— Ты не подумал о том, что именно поэтому отец тебя и не воспринимал всерьёз? Потому что ты так думаешь о Старках и о нас? — заметила Яра.
— Скорее я так стал думать о нём, потому что он не воспринял меня всерьёз, — возразил Теон, делая глоток вина. — Впрочем, это всё былое. Хотя… если бы можно было вернуться в прошлое… надо было сваливать от вас к Роббу и служить дальше ему.
— И пойти против семьи? — заметила Эллария. — Мрачные же у вас нравы на ваших островах. А вот у нас в Дорне это не принято. Мы живём в любви.
— Однако же Вы избавились от вашего нерешительного принца, — улыбнулась Яра. — И это замечательно. А то Доран Мартелл смог бы лечь-таки под Ланнистеров, и не беседовали бы мы сейчас здесь так мило.
— Принц Доран был слабым и плохим правителем, — сказала Эллария. — Не то что Оберин. Вы его не знали… но поверьте, я сейчас говорю даже не как знавшая и любившая его женщина. Он действительно был хорош. Очень хорош. Настоящий воин и лидер.
— И сейчас лидером пытаетесь вместо него быть Вы, — кивнул Теон. — Кстати, не в обиду будь сказано, а как у Вас это получилось? Я-то только одобряю, но как благородные дома Дорна признали Вас правительницей?
Эллария снова засмеялась очаровательным смехом, явно не обидевшись на вопрос.
— У нас другие обычаи, Теон Грейджой, — сказала она. — Мы не сходим так с ума из-за знатной фамилии. Фамилия Сэнд у нас почти не ограничивает человека в правах, и я всё-таки знатного рода, пусть и наполовину. А мои Змейки? Неужели родные дочери Оберина Мартелла могут считаться менее достойными, чем этот изнеженный и слабовольный принц Тристан? Да и вообще, разве хорошо мешать людям любить друг друга? Зачем мы живём, Теон Грейджой? Как Вы думаете?