– Щас, мам, только дом дострою.
Стройплощадкой оказалась песочница в дальнем углу двора, куда Ленька тащил на веревочке самосвал, груженый мелкими камнями. За действиями мальчугана со скамейки, подслеповато щурясь, наблюдала бабушка, закутанная, несмотря на солнечную погоду, в теплую серую шаль.
«Хм, может, это все-таки не тот двор? Может, я вылез с какой-то другой стороны, потеряв после удара головой пространственную ориентацию? А мои ребята до сих пор стоят и ждут меня у другого входа?».
Все эти мысли пронеслись в моей голове со скоростью хорошей скаковой лошади. Я даже было дернулся залезть обратно в подвал, но подумал, что поиск второго выхода может затянуться, и тогда желательно найти более стабильный источник света, нежели китайская зажигалка. Я помнил, что выше по Московской находился магазин, торгующий радиодеталями и прочей ерундой, включая фонарики самых разных калибров.
Но едва я вышел на Московскую, как меня ждал новый удар. Это была, несомненно, Московская, но, увидев ее, я начал подозревать, что, возможно, насчет своей версии по поводу второго выхода из подвала немного погорячился. Судя по всему – я даже ущипнул себя, что, впрочем, не вернуло меня в привычный мир – я оказался в Пензе советского периода. Причем самого застойного, если основываться на том, что место привычного асфальта занимала булыжная мостовая, которой часть Московской еще была замощена до начала 1980-х. Добивая меня, вверх по улице пыхтел «Икарус» 8-го маршрута, окутывая пространство позади себя клубами черного дыма.
На здании напротив красовалась вывеска «Кукольный театр», а справа от меня располагалось швейное ателье «Руслан и Людмила». Но окончательно добили люди. Одежда на них была самая что ни на есть «совковая», похоже, на ближайший квартал вокруг как минимум я оказался единственным человеком, одетым столь вызывающе – в джинсы, импортную куртку и ботинки полуармейского образца. Мимо меня прошли двое подростков лет 16, о чем-то оживленно беседующих. Один из парней, поправив на голове «петушок», уставился на мой прикид с таким видом, словно я был извалян в дегте и пуху. Толкнув локтем товарища, что-то зашептал ему на ухо, то и дело косясь в мою сторону. После чего, периодически на меня оглядываясь, парни пошли дальше.
Добил меня плакат, растянутый на фасаде одного из домов: «1975-й – Международный год женщины». Так это я что, реально угодил в прошлое на сорок лет назад?!!!
Я буквально кинулся к первому встречному – солидному мужчине лет 45 в драповом пальто и шляпе, с портфелем в правой руке.
– Извините за немного странный вопрос… Я лечился после аварии и теперь страдаю частичной потерей памяти. Не скажете, какие сегодня год и число?
– Хм… Если я ничего не путаю, то 18 апреля 1975 года. День недели пятница. Я удовлетворил ваше любопытство?
– Спасибо, очень вам признателен!
Ну все, картина Репина «Приплыли»… Даже если принять за гипотезу, что все это – величайшая мистификация, то как можно было объяснить отсутствие сотовой связи? Неизвестные шутники снесли или обесточили вышку «Мегафона»? Уж в это, честно говоря, верилось с трудом.
Не считая проглоченной в детстве повести «Янки при дворе короля Артура», как-то мне доводилось читать несколько книжонок из серии «Альтернативная история». В одной из них главный герой попадал в прошлое, аккурат в 1941 год, и не без его помощи советская армия выигрывала войну не за четыре, а за два года. А в другой книге попаданец провалился примерно в это же время, в эпоху так называемого застоя. Так тот время даром не терял, сразу врубился, что нужно менять будущее, устранить и Горбачева, и Ельцина с ним до кучи. Правда, книжку ту я почему-то не дочитал, уж не помню, почему…
Но идея книги мне понравилась. Я невольно примерил на себя судьбу главного героя, решив, что может быть, тоже взялся бы менять будущее. Чтобы не было лихих 90-х, в которые сгинул мой отец. Его просто взял и подставил партнер по бизнесу, человек, которому отец доверял, как брату. Взяли под проценты деньги у какого-то полукриминального банка, чтобы закупить товар для магазина сантехники. Ну а дружок с этими нехилыми деньгами и слинял. Под документом, как назло, стояла подпись отца.
Помню, вечером того дня, когда выяснилось, что партнер исчез, отец пришел домой мрачнее тучи, и сразу опустошил пол-литровую бутылку водки.
«Деньги взял из сейфа магазина, пока меня не было, и с полной сумкой исчез в неизвестном направлении. Оба продавца видели, как он уходил», – успел сказать отец перед тем, как отрубиться.