Именно здесь мой подход может взъерошить перья некоторым людям. Пуристы доказательной медицины требуют, чтобы перед тем, как что-то делать, были получены данные рандомизированных контролируемых исследований (РКИ). Эти испытания являются золотым стандартом доказательной медицины, но они также усиливают некоторые основные ограничения "Медицины 2.0", начиная с ее короткого временного горизонта. В целом, клинические вопросы, которые лучше всего решаются с помощью РКИ, связаны с простыми вмешательствами, такими как вакцина или лекарство для снижения уровня холестерина. Мы проводим такое лечение в течение относительно короткого периода, от шести месяцев до пяти или шести лет, и ищем его влияние на определенный результат. Снижает ли вакцина уровень серьезных заболеваний и смертности? Снижает ли этот препарат уровень холестерина и предотвращает сердечную смерть или хотя бы сердечные приступы у очень восприимчивых людей?
Подобные исследования являются основой доказательной медицины. Но если наша цель - долголетие, ситуация усложняется. Однолетнее или даже пятилетнее клиническое исследование не скажет нам всего, что мы должны знать о процессах болезни, которые развиваются десятилетиями. Никогда не будет клинического испытания, которое бы определило стратегию профилактики сердечно-сосудистых заболеваний для здорового сорокалетнего человека. Для этого просто потребуется слишком много времени. Кроме того, за пределами фармакологии вмешательства очень сложны, особенно если они связаны с физическими упражнениями, питанием и сном. Изучение долголетия как такового таким образом практически невозможно - разве что мы могли бы каким-то образом взять сто тысяч младенцев, рандомизировать их на четыре или пять различных вмешательств и следить за ними на протяжении всей их жизни. Это (будем надеяться) позволило бы выработать надежный, научно обоснованный рецепт для увеличения продолжительности жизни и здоровья. Но на пути к этому стоят непреодолимые препятствия, и не в последнюю очередь потому, что для этого потребуется целое столетие.
Вариант B - рассмотреть различные типы данных, которые у нас есть, а затем разработать стратегию, которая будет триангулировать между ними. Возможно, это не решит проблему окончательно, но, по крайней мере, укажет нам верное направление. Стратегия варианта B основана на объединении информации из пяти различных источников данных, которые, если рассматривать их по отдельности, вероятно, недостаточно сильны, чтобы на них опираться. Однако в совокупности они могут стать прочным фундаментом для нашей тактики. Но наша вспомогательная основа должна измениться: от исключительно научно обоснованной к научно обоснованной, скорректированной с учетом рисков точной медицине.
Первый источник данных - исследования столетних людей, доживших до ста и более лет, часто в добром здравии. Это крайние исключения, крошечная часть населения, которая прожила обычную продолжительность жизни на два десятилетия или больше. По большому счету, они отсрочили или избежали болезней, которые убивают большинство из нас, и многие из них остались в довольно хорошей форме. Мы хотели бы знать, как они добились таких успехов. Что общего у столетних людей? Какие общие гены дают им преимущество перед людьми, не достигшими столетнего возраста? Чем объясняется их выживание и очевидно более медленный темп старения? И самое главное, что мы можем сделать, чтобы повторить их удачу?
Эти доказательства усиливаются тем, что столетние люди представляют собой "интересующий нас вид", то есть являются людьми. К сожалению, данные о столетних людях почти полностью получены в результате наблюдений, а не экспериментов, поэтому мы не можем сделать достоверный вывод о причине и следствии. Жизненные истории и привычки столетних людей, как правило, носят, мягко говоря, идиосинкразический характер, а тот факт, что их число относительно невелико, означает, что сделать твердые выводы вообще может быть сложно. (Более подробно о столетних людях мы поговорим в следующей главе).
Далее мы обратимся к данным о продолжительности жизни, полученным на животных "моделях", таких как лабораторные мыши. Очевидно, что с этической и логистической точек зрения тестировать тактику изменения продолжительности жизни на мышах, которые обычно живут всего два-три года, гораздо проще, чем на людях. У нас есть огромное количество данных о том, как различные виды вмешательства, как диетические, так и в виде экзогенных молекул, влияют на продолжительность жизни мышей. Очевидно, что ограничение состоит в том, что мыши - это не люди; многие препараты успешно применялись на мышах, но в исследованиях на людях потерпели грандиозный провал. Существуют и другие типы животных моделей, включая крошечный вид червей-нематод под названием C. elegans, который часто используется в исследованиях, а также плодовые мушки, собаки, приматы и даже низменные дрожжевые клетки. Все они имеют сильные и слабые стороны. Я придерживаюсь следующего правила: если можно доказать, что то или иное вмешательство увеличивает продолжительность жизни или здоровье у нескольких видов, эволюционировавших в течение миллиарда лет, например, от червей до обезьян, то я склонен относиться к нему серьезно.