Но в каждом случае мы вмешиваемся не вовремя, уже после того, как болезнь овладела организмом, и часто тогда, когда уже слишком поздно - яйца уже падают. Меня каждый раз мутило, когда мне приходилось говорить больной раком, что ей осталось жить шесть месяцев, зная, что болезнь, скорее всего, поселилась в ее теле за несколько лет до того, как ее можно было обнаружить . Мы потеряли много времени". Хотя распространенность каждой из болезней "Всадников" резко возрастает с возрастом, обычно они начинаются гораздо раньше, чем мы думаем, и, как правило, им требуется очень много времени, чтобы убить вас. Даже если кто-то умирает "внезапно" от сердечного приступа, болезнь, скорее всего, прогрессировала в его коронарных артериях в течение двух десятилетий. Медленная смерть движется еще медленнее, чем мы думаем.
Логичный вывод заключается в том, что мы должны вмешаться раньше, чтобы попытаться остановить Всадников на их пути - или, что еще лучше, вообще предотвратить их появление. Ни один из наших методов лечения рака легких на поздних стадиях не снизил смертность почти на столько же, насколько сократилось курение во всем мире за последние два десятилетия, в том числе благодаря повсеместным запретам на курение. Эта простая профилактическая мера (отказ от курения) спасла больше жизней, чем любое другое вмешательство на поздних стадиях, придуманное медициной. Однако основная медицина по-прежнему настаивает на том, чтобы дождаться момента постановки диагноза, прежде чем вмешиваться.
Диабет 2-го типа - прекрасный тому пример. Согласно стандартным рекомендациям по лечению Американской диабетической ассоциации, диагноз "сахарный диабет" может быть поставлен пациенту при получении результата теста на гемоглобин A1c (HbA1c) [*1] 6,5 процента или выше, что соответствует среднему уровню глюкозы в крови 140 мг/дл (нормальным считается 100 мг/дл, или HbA1c 5,1 процента). Таким пациентам назначается обширное лечение, включающее препараты, помогающие организму вырабатывать больше инсулина, препараты, снижающие количество вырабатываемой организмом глюкозы, и, в конце концов, сам гормон инсулин, чтобы доставить глюкозу в ткани с высокой инсулинорезистентностью.
Но если их анализ на HbA1c показал 6,4 процента, что означает средний уровень глюкозы в крови 137 мг/дл - всего на три пункта ниже, - то формально у них вообще нет диабета второго типа. Вместо этого у них состояние, называемое преддиабетом, при котором стандартные рекомендации по лечению рекомендуют умеренные физические нагрузки, нечеткие изменения в рационе питания, возможное использование препаратов для контроля уровня глюкозы под названием метформин и "ежегодный мониторинг" - по сути, подождать и посмотреть, действительно ли у пациента развивается диабет, прежде чем рассматривать его как неотложную проблему.
Я бы утверждал, что это практически неправильный подход к диабету 2 типа. Как мы увидим в главе 6, диабет 2-го типа относится к спектру метаболических дисфункций, которые начинаются задолго до того, как человек преодолевает магический диагностический порог в анализе крови. Диабет 2-го типа - это всего лишь последняя остановка на этом пути. Время для вмешательства наступает задолго до того, как пациент приблизится к этой зоне; даже преддиабет наступает очень поздно. Абсурдно и вредно относиться к этому заболеванию, как к простуде или перелому кости: либо оно у вас есть, либо его нет; оно не двоично. Однако слишком часто именно с момента постановки клинического диагноза начинается наше вмешательство. Почему это нормально?
Я считаю, что наша цель - действовать как можно раньше, чтобы попытаться предотвратить развитие диабета второго типа и всех остальных "всадников". Мы должны действовать на упреждение, а не на реакцию. Изменение этого мышления должно стать нашим первым шагом в борьбе с медленной смертью. Мы хотим отсрочить или предотвратить эти заболевания, чтобы жить дольше без болезней, а не с болезнями. Это означает, что лучше всего вмешаться до того, как яйца начнут падать, как я обнаружил в своей собственной жизни.
-
8 сентября 2009 года, день, который я никогда не забуду, я стоял на пляже на острове Каталина, когда моя жена Джилл повернулась ко мне и сказала: "Питер, я думаю, тебе стоит поработать над тем, чтобы быть не таким худым".