А еще раньше, ничего не зная о захвате персами дельты, афиняне послали на смену сражавшимся там воинам пятьдесят военных кораблей. Эскадра спокойно вошла в один из нильских рукавов и стала легкой добычей врага. Так закончился египетский поход. В нем погибли 35 тыс. юношей из Афин и других союзных городов. Египет снова стал персидским. Только в труднодоступных болотах дельты еще держались повстанцы под руководством Амиртея.
Коринфский залив
Летом 454 г. до н. э., т. е. в то самое время, когда среди разливов Нила гибель грозила флоту афинян, они потерпели поражение и в самой Греции, на равнинах Фессалии. Туда отправили отряд под командованием прославленного вождя Миронида. Он получил задание восстановить на престоле князя Ореста, изгнанного фессалийскими аристократами. Однако отряд дошел до г. Фарсал, но взять его не смог. Великолепная фессалийская конница не давала афинянам даже носа высунуть из лагеря. Тяжеловооруженные гоплиты не умели с ней сражаться. Отступление Миронида нанесло сильный удар по военному престижу государства.
Когда после известия о неудаче в Фессалии в Афинах узнали о египетской катастрофе, город объял страх: опасались появления персидского флота в Эгейском море. Говорили даже, что теперь-то уж персы заключат союз со Спартой и Коринфом, чтобы раз и навсегда покончить с Афинами. По утверждениям пессимистов, Морской союз переживал последние дни. Паника охватила и простых людей, и серьезных политиков. Никто не мог указать пути спасения. Единственное, что было решено в тех условиях, — перевезти в Афины, на Акрополь, казну Морского союза, ранее находившуюся на острове Делос под защитой бога Аполлона.
Решительные действия персов могли тогда погубить Афины. К счастью, таких действий не последовало. Причина крылась частично в непонимании персами сложившейся ситуации, частично — в неповоротливости, свойственной всем большим государствам. Они охотились на неуловимого Амиртея и дали афинянам возможность не только прийти в себя, но и принять кое-какие контрмеры. Вот когда Перикл показал, что он и в самом деле хороший политик. Если раньше он навлек на государство большую опасность, чрезмерно напрягая его силы, распыляя их на разных фронтах, то теперь поступил разумно и доказал всей Элладе, что мощь Афин, несмотря на поражение в Египте, непоколебима и они способны к наступательным действиям.
Тысяча гоплитов под командованием Перикла выступила в Пегимегарский порт в Коринфском заливе. Со времени заключения союза с Мегарой там стояла афинская эскадра. На ее борту Перикл и его воины направились к Сикиону. Горожане, рассчитывая на свой численный перевес, вступили в бой, но были разбиты и укрылись за городскими стенами. С теми небольшими силами, которыми он располагал, Перикл даже думать не мог об осаде, кроме того, он вынужден был считаться с возможностью прибытия на помощь Сикиону подкреплений из Коринфа и Спарты. Поэтому, удовлетворившись только частичным успехом, стратег поплыл дальше. Города Ахайи, страны на севере Пелопоннеса, были ему дружественны. Здесь Перикл получил подкрепления и отправился еще западнее, за пределы собственно Коринфского залива. Он высадил своих людей на побережье Акарнании и осадил г. Эниады, который располагался на скалистой горе, высившейся над болотистой равниной, и находился в тесных экономических и политических отношениях с Коринфом (именно поэтому Перикл так стремился его захватить). Неприступный город, однако, оказался афинянам «не по зубам», им пришлось свернуть лагерь и отплыть назад, в Пеги. Оттуда войска сухопутным путем вернулись на родину. Основная цель похода была достигнута: государства Пелопоннеса воочию убедились, что, несмотря на временные неудачи, Афины и не думают отказываться от своих великодержавных амбиций.
Периклу блеск полководческой славы был весьма кстати. Раньше он главным образом занимался политическими делами, а командование войсками доверял таким способным и испытанным военачальникам, как Миронид и Толмид. Сам же если и принимал участие в какой-либо кампании, то только в качестве одного из членов коллегии стратегов — этот пост, следуя примеру Кимона, он занимал уже неоднократно. Экспедиция в Коринфский валив была первой, за которую Перикл нес персональную ответственность. Сам факт проведения операции малыми силами и в чрезвычайно критический момент свидетельствовал о Перикле как о хорошем стратеге.