Как-то в дружеской беседе офицеры спросили Богоявленского, сможет ли он гнать спирт. Он ответил: было бы из чего. И на заводе появился еще один дефицит — спирт. За такой мыло-спиртовой ширмой Леонид Николаевич Богоявленский имел мужество продолжать втайне научную работу огромной важности, ежедневно рискуя быть разоблаченным и расстрелянным.
В июне 1919 года Сибирская армия А. В. Колчака оставила Березники. Богоявленский как ценный специалист был мобилизован и увезен белыми. Он уезжал, не зная, что случится с ним дальше, но совесть его была чиста: сделал все, что смог, и даже больше, чем позволяли условия.
Вскоре после окончания военных действий на Урале отдел химической промышленности ВСНХ послал в Березники запрос о состоянии радиевого завода и судьбе Богоявленского. Вернувшиеся из эвакуации руководители Усольского окружного управления «Сода-соль» не простили строптивому химику его телеграммы в Кремль и решили отомстить, состряпав следующий донос: «Оставлено Богоявленским три ампулки с солями радия, добытые неизвестно когда. Сам Богоявленский, по сообщениям служащих лаборатории, занимался варкой спирта, мыла, браги и объезжал свою лошадь. При белых он таким же образом лабораторничал, и с ними же, с белыми, уехал в Сибирь».
Авторы письма и не заметили, что сами опровергли свои доводы. Оставленные Богоявленским ампулы с солями радия весомей всяких слов свидетельствовали о его преданности науке и делу огромной государственной важности.
В ноябре в Березники приехала комиссия Академии наук и ВСНХ. Возглавлял ее сотрудник Вернадского, известный физик-радиолог
1 18
Л. С. Коловрат-Червинский, работавший ранее несколько лет в лаборатории у М. Склодовской-Кюри в Париже. Комиссия установила истинное положение дел. Ее удивило мужество Богоявленского. Он сумел спасти не только драгоценное сырье, но и оборудование пробного завода. Все помещения, отведенные радиевому производству, были по-хозяйски закрыты, а ключи от них и три ампулы солей радия переданы в надежные руки.
Комиссия нашла нужным «продолжать дело выработки радия, возобновив работу с того места, на котором она остановилась с отъездом Л. Н. Богоявленского». Правда, несколько позже она пришла к заключению, что опытное производство целесообразнее перевести на один из приволжских заводов с более подходящей аппаратурой и свободными помещениями для производства, для рабочего и служебного персонала. Выбор пал на Бондюжский химический завод.
В мае 1920 года по Каме к пристани Тихие Горы пришел караван барж, доставивший из Березников в поселок Бондюжский, ныне Менделеевск, все запасы руды и оборудование. И здесь начинается уже новая страница добычи радия, полученного совершенно другим способом, разработанным уроженцем Перми Виталием Григорьевичем Хлопиным. Основной задачей сотрудников Бондюжского радиевого завода по-прежнему являлось получение радия из радиоактивных остатков, очень бедных радием, находившимся там в виде сульфата вместе с барием и требовавшим создания новой технологии его извлечения. Общепринятым методом отделения радия от бария был метод дробной кристаллизации, предложенный М. Склодовской-Кюри и основанный на выпаривании растворов хлоридов бария-радия. В. Г. Хлопин предложил новый способ, позволивший отделить радий от бария, не прибегая к обогреву и упариванию растворов, а осаждая хлориды бария-радия на холоде концентрированной соляной кислотой, что весьма упростило процесс.
По воспоминаниям жены В. Г. Хлопина, М. А. Пасвик, условия работы на заводе были крайне тяжелыми. Переработка сырья велась в недостроенных помещениях, не отапливаемых, лишенных какой-либо вытяжки. Хлопин со своими сотрудниками трудился по 14–16 часов в сутки. Кроме того, был неурожай год, голод. Тем не менее благодаря усердию людей после переработки 1 10 пудов радиоактивных остатков руды в конце 1921 года было получено 4,1 миллиграмма первого русского радия.
«Причем, — докладывал Совету народных комиссаров В. И. Вер-
1 19
надский в феврале 1922 года, — получены эти препараты были новым, не применявшимся еще в науке и технике способом. Точно так же был найден рациональный и простой способ обработки и самой руды, до сих пор также неизвестный, с полной утилизацией солей урана, ванадия и меди, содержащихся в руде».