– Вы очень тщательно сделали опись, Перкинс, – заметил Мейсон с улыбкой.
– Мой опыт работы тюремным надзирателем меня многому научил, – ответил Перкинс. – Я многократно сталкивался с тем, что люди заявляют, будто бы у них было больше денег, чем на самом деле.
Дункан прищурился и посмотрел на Мейсона. Он больше не улыбался, даже фальшивой улыбкой.
– Две с половиной тысячи долларов сотенными и пятидесятидолларовыми купюрами, да? – уточнил он.
– Все правильно, – подтвердил Перкинс.
– Вам что-то пришло в голову, Дункан? – спросил Мейсон.
– Да, пришло, – кивнул Дункан. – Я подумал, что если из десяти тысяч долларов вычесть семь с половиной, то останется две с половиной.
Перкинс явно был поставлен в тупик. Мейсон дружески улыбался.
– Все правильно, Дункан, – согласился он. – А если из двенадцати с половиной тысяч долларов вычесть десять, то тоже получится две с половиной. А если вычесть двадцать пять из двадцати семи с половиной тысяч долларов, то тоже получится две с половиной.
Лицо Дункана потемнело.
– Не мог ли он все-таки сложить несколько бумажек и спрятать их где-нибудь в одежде? – обратился Дункан к Перкинсу.
Это вызвало у Перкинса раздражение.
– Исключено, – нетерпеливо ответил он. – Я знаю, где искать и как искать. Я много лет обыскивал людей. Я знаю, что некоторые пытаются что-то спрятать в воротник или в пиджак на груди, словно там изначально было задумано уплотнение. Но я всегда все находил. Повторяю вам: я обыскал этого мужчину. Он сам попросил это сделать, и я все тщательно осмотрел.
Дункан резко распахнул дверь и вышел в коридор, громко топая. Мейсон улыбнулся Перкинсу.
– А жевательную резинку включили в опись, Перкинс? – спросил Мейсон.
– Конечно. Три пластинки мятной жвачки «Ригли». Я даже обертки осмотрел – не пытались ли их раскрыть и снова заклеить.
– Хотите пластинку? – предложил Мейсон. – Я сам думаю сейчас добавить еще одну, чтобы освежить рот.
– Нет, спасибо. Я не люблю жевательную резинку, – ответил Перкинс.
Мейсон уже наполовину засунул в рот новую пластинку жвачки, но внезапно замер.
– Минутку, Перкинс. Вы же мне в рот не заглядывали. Может, посмотрите на тот случай, если возникнут вопросы. Знаете ли, Дункан может использовать любую возможность, если она ему только представится. А тут окажется, что вы не все осмотрели.
– Я об этом думал, – признался Перкинс. – В смысле: осмотреть ваш рот. Но после того как Дункан стал отпускать свои комментарии, я решил ничего не говорить.
Мейсон вытащил изо рта жвачку, которую все это время жевал, не переставая, большим и указательным пальцами и предложил:
– Все-таки взгляните сейчас. Так будет лучше.
Перкинс повернул голову Мейсона таким образом, чтобы свет падал ему в рот.
– Так, хорошо. Теперь язык поднимите.
Мейсон поднял язык. Перкинс улыбнулся, кивнул и сказал:
– Все подозрения с вас сняты. Готов поставить пятьдесят баксов на то, что у вас с собой не было ничего, кроме того, что я включил в опись.
Мейсон хлопнул Перкинса по плечу.
– Пойдемте посмотрим на публику и выясним, чем занят Дункан. Вы не находите его поведение странным? Вначале он очень хочет, чтобы меня обыскали, потом он не хочет, чтобы меня обыскивали. Когда он понимает, что вы в любом случае будете меня обыскивать, он предлагает меня осматривать чуть ли не под микроскопом. Он считает, что из кабинета что-то пропало. Он не уверен, что эта вещь находится у меня, но все равно хочет сделать меня козлом отпущения.
– Вообще, меня эта история совсем не касается. И получается, что я сюда зря приехал, – признался Перкинс. – Я должен был вручить кое-какие документы. А человек, которому я должен был их вручить, мертв.
– Кстати, сколько времени вы находились вместе с Дунканом? – уточнил Мейсон.
– В смысле?
– Если встанет вопрос об алиби, нужно будет сказать, сколько времени он провел с вами, – пояснил Мейсон.
– Когда он заехал за мной в Лос-Анджелесе, было без десяти пять, – ответил Перкинс. – Или около того. Может, без четверти пять или без пяти пять.
– Но точно до пяти? – спросил Мейсон.
– Да, я знаю, что пять тогда еще не пробило, потому что мы остановились выпить по коктейлю, и я посмотрел на часы, висевшие над барной стойкой. Они показывали ровно пять часов.
– И что было потом?
– Мы поехали перекусить. Дункан объяснил, какие документы мне предстоит вручить и как действовать. Он хотел застать Гриба, когда игровой зал будет полон народу. Поэтому мы ждали, пока, по мнению Дункана, не наступит подходящий момент.