– Гянджу нам следует захватить уже в этом году! – объявил наместник им свое мнение.
– Но захват Гянджи явится раздражителем для Персии! – воскликнул Коваленский. – И неизвестно еще, как отреагирует на это Баба-хан! Ведь Джавад-хан его вассал!
– Почему неизвестно, – грустно усмехнулся Цицианов. – Очень даже известно – Баба-хан объявит нам войну.
– А готовы ли мы к войне? – всплеснул руками действительный статский советник.
– Насколько я помню, мы никогда не были готовы ни к одной из войн! – пожал плечами наместник. – Но это ничего не меняет!
– Но зачем же сознательно совать голову в петлю? – снова подал голос Коваленский.
– Ваша позиция, Петр Иванович, мне ясна, а что думаете вы, Сергей Алексеевич? – Цицианов повернул голову к Тучкову.
– Что касается меня, то я однозначно за военный поход! – ответил без обиняков старый вояка Тучков. – Аргументы мои в данном случае таковы. Во-первых, гянджинцы переманивают жителей Грузии, чем нас ослабляют. Во-вторых, дружат с врагами России, оказывают помощь мятежному царевичу Александру, выставляют претензии на Шурагельскую провинцию, ну и, наконец, попустительствуют грабящим Грузию разбойникам.
– Все эти вопросы можно решить за столом переговоров, а не в марсовых ристалищах! – воскликнул Коваленский, от избытка хлопая ладонями по обтянутым панталонами ляжкам. – Надо лишь кое в чем уступить!
– Никогда! – резко прервал его Цицианов. – Запомните, никогда больше мы не будем на Кавказе никому ни в чем уступать! Мы находимся на Востоке, и здесь любая уступка воспринимается как проявление слабости. Уступишь раз, уступишь два, а затем тебя и за человека считать перестанут.
Недовольный Коваленский демонстративно поджал губы.
– Вы, Петр Иванович, играете в шахматы? – неожиданно спросил его Цицианов.
– Немного… – недоуменно ответил действительный статский советник, не понимая, куда клонит настырный наместник.
– Так вот, в шахматах есть такое положение – цугцванг, в котором любой ход ведет к ухудшению позиции. Мы сейчас находимся именно в таком цуцванге. Мы не можем не атаковать Гянджу, так как она является постоянным источником опасности для Грузии, но мы не можем и атаковать Гянджу, так как это может обернуться большой войной.
– Значит, надо из двух зол выбрать меньшее! – скривился Коваленский.
– Все правильно! Именно поэтому мы и атакуем! – подал голос генерал-майор Тучков.
На следующий день Цицианов собрал у себя уже старших офицеров – командиров полков и батальонов.
– Мы не будем ждать коварного удара в спину, а ударим первыми, – объявил им главнокомандующий. – Вам ли не знать, что Гянджинская крепость повелевает всем Азербайджаном и является ключом всех северных провинций Персии, а потому ее завоевание есть дело первой важности.
– Но Гянджа хорошо укреплена, хватит ли у нас сил, чтобы взять ее? – засомневались некоторые из них.
– Сил-то у нас хватит, – усмехнулся Цицианов. – Зато когда мы возьмем Гянджу, сможем диктовать свои условия всем закавказским ханствам. Что же касательно шаха персидского, то не исключаю и начало войны с ним. Но нам ли бояться?
– Воевать так воевать! – поддержали на этот раз Цицианова собравшиеся. – Наше дело служивое!
Поход на коварную Гянджу был решен окончательно и бесповоротно.
Прежде чем выступить в поход, Цицианов заручился поддержкой бакинского и эриванского ханов, которые еще не забыли блеск русских штыков, а потому клятвенно обещали тихо сидеть в своих городах. Затем главнокомандующий выдвинул вперед небольшой авангард, во главе с опытным полковником Карягиным, наблюдать за Гянджой, а заодно заставить понервничать Джавад-хана. Одновременно приказал он подтянуть с Кавказской линии Нарвский драгунский и 9‑й егерский полки. В мае 1803 года те уже вступили в Грузию. Помимо этого, наместник велел отрядить в его распоряжение по сотне азербайджанцев от областей Демуртчасал, Борчалы и Казаха.
Но все равно для столь серьезного похода войск у Цицианова явно не хватало. Несколько батальонов надо было оставить в самой Грузии, где недруги только и ждали момента, чтобы поднять мятеж. Отвлекали и разбойники-лезгины со стороны Карталинии.
Разумеется, лазутчики у Джавад-хана тоже имелись и приготовления русских к походу тайной для него не остались. Не теряя времени, Гянджа также начала готовиться к противоборству.
Первым делом Джавад-хан отправил посланника к Фетх-Али-шаху с просьбой помочь ему против русских войск. Тот ответил, что сейчас занят усмирением мятежников в Хорасане, но по возвращении оттуда непременно помощь окажет.