«Морской бой в Корейском проливе заполонил внимание политической печати всего мира» — с этого начинается его статья «Разгром», а она посвящена Цусиме.
Читаю ее, поражаясь обилию сведений о бое. Ощущение таково, что автор в самом центре событий. Как бы из штаба, куда обязаны стекаться главные донесения, рапорты и сводки, черпает он подробное знание обстановки. Идут названия кораблей, фамилии флотских начальников, немало разных перипетий боя… Зримым становится все там происшедшее. Еще более зримым представляются под пером революционного стратега все последствия Цусимы и для флота, и для дальневосточной армии, и для всей России, в которой начинала взрываться под грохот неправедной войны революция.
«Аврора» не упомянута. А все-таки о ней тоже написано. Предполагаю, что когда авроровцы читали статью Ленина, то не раз подумывали: «О нас, все о нас, все о том, что перенесли и пережили!..»
Видно, что и в этой неповторимой особенности ленинской публицистики ее могучая сила воздействия. Он обобщает, а это становится близким каждому. Он рассказывает о частностях, но добивается всеобщности влияния на многие миллионы.
История, вновь повторю, щедра на самые, казалось бы, неожиданные совпадения. В день, когда загремели пушки Цусимы, выходит первый номер «Пролетария». Напомню, что это 14 мая 1905 года. А то, что именно «Пролетарий» через три с небольшим года отдаст свои страницы письму авроровцев, мы уже знаем.
Русско-японская война и предощущение революции все чаще овладевают помыслами Л. Н. Толстого.
1904 год. Из дневника за 18 июля дочери писателя Т. Л. Сухотиной-Толстой: «15-го убили бомбой министра внутренних дел Плеве. Трудно этому не радоваться.
Был у нас на днях спасшийся командир с погибшего „Петропавловска“ (Яковлев)»… (Речь идет о погибшем в бою против японского флота в марте 1904 года флагмане русского тихоокеанского флота броненосце, вместе с которым погибли адмирал С. О. Макаров, художник В. В. Верещагин и 640 человек команды.)
1905 год. Из «Яснополянских записок» секретаря Л. Толстого Душана Маковицкого о том, как узнал и как воспринял писатель поражение при Цусиме:
18 мая. «Л. Н. …попросил принести карты и при свече сам нашел место морского сражения. Потом ушел к себе в кабинет. Был подавленный, грустный».
19 мая. Л. Н. Толстому рассказывают: «…весь русский флот разбит, много судов потоплено и уничтожено. Рожественский в плену. Потоплен „Нахимов“». (На этом броненосце был племянник Софьи Андреевны. — В. О.)
25 мая. «Л. Н.: „Утром принес мне Илья Васильевич статейку из газеты о том, что Небогатову матросы не повиновались. Страшно, но хорошо“».
Еще важные свидетельства о настроениях писателя в этом году — начитавшись газетных сообщений о войне, произносит: «Какой это фальшивый, условный язык! Сколько я выиграл, не читая газет! Министр изволил то-то и то-то, государь распорядился так-то. Читаете статью и видите, что писавший ее совсем не верил в то, что писал, неестественный стиль. Человек портится. Я восемь месяцев не читал газет, мне так ясно их компромиссно-ложное писание».
Не читал, как признается, газет, но прочитал нелегально изданную статью В. И. Ленина «Против бойкота (Из заметок с.-д. публициста)». Она хранится в библиотеке Ясной Поляны. На ней личные пометки Л. Н. Толстого. Это, безусловно, значит, что его многое в статье по-особому заинтересовало…
…Очерк, как уже писал, проследит судьбы «Авроры» главным образом лишь по «Русским ведомостям» и по большевистской печати, однако упомяну еще о некоторых, благо, думаю, повод любопытен.
Центральная военно-морская библиотека в Ленинграде. Ищу по карточкам каталога то, чего не найти в Москве. На одной из них несколько странная для книгоописания запись — «Вырезки из газет». Название столь необычного сборника тем более заинтересовывает — «Цусимский бой». Не мешкая заказываю. По моим сведениям, ни одна из библиотек не имеет даже просто сводного списка газет, в которых можно вычитать о Цусиме. Ленинградский каталог сулит не просто облегчить розыск. Он готовое предлагает — вырезки. Сообразуясь с теорией вероятностей, ничуть не посомневался, что быть в них и про «Аврору».
Книга оказалась самодельной, что-то вроде альбома. Неведомые руки преаккуратнейшим образом поработали ножницами. До сотни, подсчитываю на глазок, собрано статей.
По переплету, на специальной вклеечке надпись. Она свидетельствует, что альбом — дар «музею при храме-памятнике морякам, погибшим в войну с Японией». Дата еще стояла — 15 марта 1914 года.