* * *
Камни стен и высоких сводчатых потолков не выглядели такими уж древними и грубыми, а в каждой детали обстановки чувствовалась рука искусного мастера декоратора. У порога нас встретил сам хозяин, тоже облаченный в костюм от вполне современного портного. Еще несколько пока не представленных нам обитателей дома обступили нас со всех сторон.
- Так ваш приятель - гном? - Я укоризненно покачал головой, глядя на Марка, это он не удержался от вопроса.
- Я тоже рад вас видеть, грант. Надеюсь мне будет приятно воспользоваться вашим гостеприимством. Но пока вынужден разочаровать, у меня весьма тонкий слух, и я - дверг. Люди почему-то считают гномами всех, кого превосходят ростом. Нет, нет, ни слова о путешествии! Мастер Влад уже говорил мне, что человеческое тело на три четверти состоит из воды. Что же, это ваше дело из чего состоять. Смею уверить, мой организм устроен иначе, и после суток на этом ужасном пароме, упоминание о более чем стакане воды, для меня нестерпимо, а вот от обеда я бы не отказался, в вашем доме принято обедать?
Внушительный и высокомерный грант Марк Бессил сначала выпучил глаза на приземистую фигуру моего друга, затем хмыкнул и расхохотался, одновременно шагая вперед и протягивая свою широкую ладонь гостю.
Нужно отдать должное хозяину дома, с обедом, действительно, никакой задержки не произошло. Хотя, может быть, время нашего приезда так совпало с освященными веками традициями. Как бы там ни было, менее чем через час за гигантским старинным столом заняли места сам Грант Бессил, немолодой, дородный, с приличествующей благородной седой шевелюрой, рядом его супруга, на вид, немного более ветхая, по сравнению с мужем. Однако, старухой леди Котерлод назвать было никак нельзя, и скорее из-за глаз острых и черных как агаты. Племянник гранта капитан Гоборт Шамен, блестящий как любой из офицеров гвардии. Даже его аккуратная прическа, строго следующая буквам уставов и моды, блестела под лучами света, прорезающими обеденный зал сквозь высокие окна. Анна, воспитанница хозяйки, весьма миловидная девица, в угоду пожилой леди тщательно скрывающая свою красоту за образом приличной девушки конца прошлого века. Сосед наших гостеприимных хозяев, доктор Тегивинплат, высокий костлявый человек с выражением лица политика от оппозиции и манерами рассеянного профессора, приглашенный еще на прошлой неделе, по случаю некоторого недомогания компаньонки леди Котерлод. Впрочем, ничего страшного юной красавице, по видимому, не грозило, так как врач прописал ей лишь несколько дней постельного режима и общеукрепляющие средства.
Конечно, о каждом из присутствующих совершенно необходимо рассказать подробнее, но боюсь мне никак не успеть до первой перемены блюд. Потому еще лишь упомяну о секретаре гранта Гоноколе. Его изящная фигура, облаченная в белоснежный сюртук расположилась справа от меня, и, признаюсь, какое-то время я опасался, что он попросит меня передать соус, и я буду так неловок... Словом я не представлял, как умудряется владелец такого наряда обедать наравне со всеми. Теперь, если вам зачем-либо понадобится точное число сотрапезников, прибавьте к перечисленным вашего покорного слугу и его заморского друга. Итого у меня получилось ровно восемь персон.
Светские разговоры во время обеда - тоже не самая сильная из моих способностей, впрочем, сегодня я был надежно укрыт экзотической тенью своего друга. Говорили много и о разном, я кивал и со всеми соглашался, что, отчасти, и определило последующие события. После обсуждения моды на канареек и военных действий нашего флота на Северных островах, разговор зашел о карточных играх. Я по-прежнему кивал и соглашался, бравый капитан лишь кривил губы в усмешке, а секретарь алебастровой статуей застыл в ожидании десерта. Мастер Пал, считающий себя знатоком всевозможных интеллектуальных развлечений, с жадностью впитывал правила новой игры, принятой нынче в обществе. Никогда не думал, что он может так легко попасться. К концу обеда дверг был захвачен леди Катерлод, как те Северные острова пиратами. Действия пожилой леди были столь же дерзкими и вызывающими, и мой низкорослый друг стал такой же легкой добычей, с той лишь разницей, что почтенной даме ее приз понадобился для партии в "мо-кабонто", а зачем пиратам те голые скалы, я совершенно не представляю.
Час спустя оказалось, что я напрасно смеялся над своим приятелем, мне тоже было приготовлено место за карточным столом. Оставалось надеяться сдаться в плен не пожилой леди а ее симпатичной компаньонке. Я не слишком хороший игрок, но в "мо-кабонто" чересчур много зависит от удачи. Я выиграл в первой партии целых две марки, а Анна проиграла полторы. Дверг, разобравшись с немудреными принципами игры, подчеркнуто оставался при своих. Он давно потерял всякий интерес к партии, и сдерживал зевоту заметным усилием воли. За окнами гостиной стемнело, и лакеи зажгли свечи в старинных канделябрах. Точно старинных, тут даже не надо быть экспертом, что-то такое чувствовалось в потемневшей бронзе завитушек и тяжелых оснований. Или это извечный волшебный танец языков пламени и затейливые потеки воска придавали канделябрам такой вид. Лица игроков тоже изменились. Темные глаза почтенной хозяйки стали непроницаемыми, в них почему-то не могли отразиться даже отблески горящих свечей. Лицо Анны, напротив, еле заметно светилось бледным лунным светом, а медно-рыжая борода моего друга соревновалась с огнем, немного уступая ему в яркости, но заметно превосходя насыщенностью цвета.
За нашими спинами вдруг появился Тегивинплат. Он все еще топтался там, когда леди Котерлод объявила результаты партии. Обменять свой выигрыш на невинный поцелуй в щечку от прекрасной Анны у меня не вышло. Более того, дамы потребовали для себя возможности отыграться, я дрогнул и согласился на вторую партию. Сигивик извинился и под предлогом разминки "затекших" ног удалился к столу с газетами недельной давности, а незадачливый доктор тут же оказался на месте моего друга.