- Мастер Пал хочет сказать, что может помочь вам с расследованием, - я поспешил прервать своего друга, ибо выдержать его сочувствие порой еще тяжелее, чем его дружеские объятия, - если вы согласны, так же в частном порядке обменяться сведениями...
Сигивик и Бливс раздраженно уставились на меня. Я совсем не на то рассчитывал, но получилось удачно. Они не разорвали друг друга на части. Зачем? Для этого у них был я. Потом мне только и оставалось, что скромно сидеть на стуле, и... протирать очки. Сколько раз уже говорено об этой нехитрой уловке, но ведь работает! Трешь носовым платком ни в чем не повинные стекла и близоруко вглядываешься в собеседников. Все, тебя не существует, ты всеми забытый, безвредный и беззащитный невидимка.
Пока я моргал и щурился выяснилось, что убийца на этот раз в качестве оружия выбрал кочергу. Гонокол должен был написать и отвезти на почту несколько писем с извещением о смерти гранта, эти письма и лежали на столе, еще не сложенные и не запечатанные в конверты. По расположению тела полицейский предположил, что Гонокол впустил в кабинет убийцу и обернулся к двери, вероятно, чтобы запереть ее, и в этот момент и получил удар по затылку. Видимо, преступник не был уверен в смерти секретаря гранта, и ударил его еще раз, теперь в висок, затем, прежде чем уйти, положил кочергу на свое место у камина, а не бросил тут же, как щипцы для дров в прошлый раз.
Во время убийства доктор был в своей комнате, он только что приехал и собирался найти леди Котерлод, чтобы справиться о здоровье ее воспитанницы. Сама хозяйка дома в библиотеке слушала, как Анна читает роман некоего Алоиза Кири, но когда лакей доложил о прибытии Тегивинплата, принялась за чтение сама, а компаньонку отослала переодеться для встречи с доктором. Капитан тоже должен был написать письмо кому-то из родственников и отдать конверт Гоноколу, раз уж тот едет на почту. Шамен и обнаружил тело секретаря.
- Теперь вы знаете не меньше моего об этом деле, вы вполне довольны?- Бливс вытер платком пот со лба. - Теперь ваша очередь.
- Да? Моя?- Кажется, дверг и в самом деле удивился.
* * *
Традиции в этом доме можно разрушить только вместе с самим домом. Моего друга это обстоятельство не могло не радовать. Настал час обеда. Нельзя сказать, что трапеза прошла в полной тишине, я сосчитал, всего было произнесено не более трех дюжин слов, хотя нет, прибавьте сюда еще дюжину предлогов и междометий. А после обеда инспектор пожелал побеседовать со всеми сразу. По-моему, это было не лучшей идеей. Говорить никому не хотелось. Бливс отчего-то тоже не торопился начинать, Сигивик, по обыкновению, ворчал о чем-то себе под нос, но, устроившись в кресле поудобней, заговорил громче и отчетливее.
- Уважаемый господин инспектор, так вы не хотите рассказать нам, как был убит господин Гонокол?
- Нет, не хочу, - полицейский, кажется, и дальше собирался лишь рассматривать нас слезящимися покрасневшими глазами.
- Хорошо. Я не стану говорить о прочих, разрешите хотя бы узнать, когда нам с мастером Владом будет позволено покинуть этот дом. Я понимаю, следствие не закончено, только мы ведь в этом не виноваты.
- Вы хотите сказать...
- Извините меня господин инспектор, - Сигивик положил руку на бороду, что должно было означать приложенную к сердцу ладонь. - Я не хотел вас обидеть, тем более что мне совсем не знакомы методы, которые использует для расследований полиция в вашей стране. Я имею в виду магию.
- Мастер Пал, в нашей стране полиция не использует магию. По закону, доказательства, полученные с помощью волшебства, не являются действительными в суде.
- Хм, мне кажется такое отношение к принципам правосудия весьма спорным. Хотя, возможно, в вас еще сильны пережитки тех сумрачных времен, когда магов называли чернокнижниками и сжигали на кострах. Как бы там ни было, юриспруденция не та область, в которой я решусь с вами спорить. Однако, позвольте вам предложить один эксперимент. - Дверг обвел глазами всех присутствующих как фокусник в провинциальном цирке и остановил взгляд на лице готового взорваться Бливса.
- Какого черта! А-а-апчхи! - Полицейский чихнул, и это предотвратило взрыв.
- Это займет не более получаса, кроме того, неужели вас совсем не интересуют практические методы полицейских моей родины? Подумайте, - тараторил мой приятель, - если будет точно известно, на ком из подозреваемых следует сосредоточить свое внимание, разве вам это повредит? - Чтобы убедить Бливса двергу потребовалось еще две минуты и обещание впоследствии ответить на все мыслимые вопросы, и больше не препираться с инспектором даже по мелочам до скончания времен.
- Хорошо, в чем суть вашего трюка? - Инспектор сделал вид, что сдался, но, по-моему, в ближайшие полчаса он все равно собирался только рассматривать нас из своего кресла и обдумывать всевозможные ходы и комбинации предстоящей партии.
- Это просто. Доказано, давно, полтора века назад, что предметы некоторое время хранят следы наших прикосновений. Следы эти исключительно индивидуальны. То есть, после несложной процедуры я бы мог точно указать на человека, который брал в руки ту или иную вещь, орудие убийства, например. Что вы об этом думаете?
- Любопытно, - в голосе инспектора появилась толика интереса. - И что же вам для этого понадобится?
- Одну минуту, - Сигивик поднял к потолку глаза, видимо, перебирая в уме ингредиенты, необходимые для магического действия. - Ничего особенного, у меня все с собой, вот только желуди... Капитан, где-нибудь поблизости от дома мы сможем найти дуб?
- Простите мастер, какой дуб?- Шамен не ожидал внимания к своей персоне, но среагировал по-военному быстро. - То есть да, конечно, если вы говорите о дереве.
- Именно о дереве, вы нас проводите? Пойдемте господин инспектор, вам будет интересно. Скажите, капитан, нам далеко идти?
- Нет, шагов двести, как раз столько, чтобы хорошенько промокнуть.
Наш маленький отряд под командованием капитана выдвинулся к гардеробу за плащами и шляпами. За дверью мы обнаружили, что дождь совсем прекратился, и солнце пытается хотя бы краешком пробиться к нам сквозь облака и ветки деревьев. Но Сигивик не дал нам порадоваться почти прояснившемуся небу.