Даже витрины все успели застеклить. И карнавал в центре внимания не привлекал. Веселится народ, так затем и приехали.
Наркотика изъяли сорок килограмм.
- Полцентнера мы пропустить не могли, - уверенно сказала Марго. - Значит, завезли нам всего пятьдесят пакетов, в каждом по тысяче таблеток. Десять пакетов разошлись. В центре, в «веселых кварталах» полторы тысячи человек. Некоторые приняли сразу по две-три пилюли. Кое-кто в поисках счастья горстями жрал, в общем сходится. Немного у них по карманам запрятано, заначки наркоманские.
Шеф полиции согласно кивнул, сам так же думал. Кошмар. Его тихий городок в центре такого скандала.
- Через неделю у нас наркотик кончится, вот тогда проблемы и начнутся. Если они всей толпой в город бросятся, все сметут. Надо их за это время вывезти на материк, или самим его синтезировать.
- Или перевести их на метадон, его у нас цистерна, - сказали врачи-наркологи.
- Или уничтожить, - прозвучало сурово.
Все на Несталкера уставились.
- Они так и так не жильцы. Думайте, где и как трупы будем сжигать. У них яд в организме, в земле их хоронить нельзя. Мне так кажется. Оставить сотню девчонок молодых, им таблеток на месяц хватит, за это время на материке лекарство придумают, а остальных в расход. Они свою судьбу сами выбрали.
Не надо думать, что европейцы самые гуманные люди на земле. После войны миллион немцев, простые гражданские люди, были изгнаны из своих родных домов в Эльзасе и Лотарингии. И не стало их. Кажется мне, что жизнь и смерть их была нелегкой. Но они проиграли, и что о них думать? Просто не надо переоценивать доброту цивилизованных наций. Гильотину и газовые камеры изобрели не в дикой Африке. Только не принято в этих краях ясно и четко выражать свои мысли. Тактичнее надо быть.
- Девиц забрать на обследование в клинику, наделать похожих внешне таблеток, и выдавать вместо наркотика остальным простые витамины и поить метадоном, раз его много, - развернул предложение Несталкера Пика.
А за это время улицы перегородить, подумал шеф полиции, может и сработать. Два квартала легче восстанавливать, чем полгорода.
- Для чистоты эксперимента надо две контрольные группы по пять человек прямо сейчас отделить и лишить наркотика, - потребовал Умник. - Нужны данные.
Это да. Пока не посмотришь, как оно на самом деле, все остальное, гадание на кофейной гуще, подумала Марго. Только как этот десяток отобрать? Ведь ломать их, судя по всему, будет не по-детски. И Умнику будут нужны те факты, о которых в приличном обществе не говорят. Процент плановых потерь. Выживет кто, или все подохнут? Слово-то какое нехорошее, грубое. Скажем по-другому. Стопроцентный летальный исход. И сразу исчезла мука предсмертная, боль от которой наркоманы себе вены зубами грызут, и запах жуткий от желто-зеленой рвоты. А кто-то должен за ними в окошко смотреть и время в тетрадку заносить. На Несталкера и так столько навалилось. Он их просто застрелит из жалости, добьет, чтоб не мучались.
- За группой смертников наблюдать буду я, - подняла руку Марго.
Через секунду мелькнула еще одна ладошка. Девочка-тень.
Умник подумал, сказать, что не надо, или нет, и промолчал. Датчики всю информацию, конечно, снимут, только для молодежи пришло время во взрослую жизнь шагнуть. А он посмотрит, как белковые организмы адаптируются. И Адмиралу покажет.
- Возьмем тех, кто сам придет. Первый десяток на раздачу таблеток, - сказал он равнодушно. - Палаты одиночные готовьте.
На экране телевизора загорелось сообщение.
- Или я чего-то не понимаю, или Скрип неплохо приподнялся, - сказал Пика, глядя на старого приятеля. - Что за девка в короне, он, что, на королеве Италии женился?
- В Италии республика, бестолочь, - сказала Марго, мгновенно приревновав.