Но все же княжна принесла им победу, даже рискнув своей жизнью. Перед нею опускали глаза, преклоняли колени. Но она только лежала на носилках и молчала. Когда ее проносили через главную площадь, она попросила остановиться. Подняться она не смогла. Ей принесли кресло, и пересадили в него. Она стала говорить. Никогда еще не было такой тишины на площади, никогда еще народ не слушал так внимательно своего государя. Пелара говорила медленно, устало, с большими паузами:
- Многие не вернулись сегодня. Скорблю вместе с вами. Но скоро и я покину вас. Вот вам мой завет: это была только первая война. Грядет война вдвое страшная, и кровавая. Тренируйтесь каждый день. Учите своих детей. У вас мало времени, никто точно не знает, когда пробьет ее час, вам нужно быть к ней готовыми.
Заберите назад Моревию и Красинку, не отдавайте наш народ на поругание. Бог Правды с вами, как и мое благословение.
Люди плакали, видя, что эта девочка больше других отдала за страну и свой народ. А молодая княжна продолжала:
- У меня двое наследников. Первый Ладо. Вторая его сестра Вольна. Пока они младенцы, до их совершеннолетия, пятнадцати лет, великокняжить вами будет мой верный друг Лирий и его супруга чародейка Севалина. Поручаю вас им.
Лирий, стоявший рядом, подбежал к княжне и стал шептать ей.
- Опомнись, княже, какой я князь?
- Хороший князь, милый Лирий, добрый князь. Вот теперь ты истинный Охранитель земли Многоземския. - сказала ему Пелара и тронула рукой его грязную щеку, Севалина молчала и только плакала.
- Не плачь, чародейка, от судьбы не уйдешь, сама ж говорила, если кровь пошла, то уж не спасти, а тут уж по всему телу кровь. Похороните меня в вечной домовине. И сделайте в ней урну для всех воинов, погибших сегодня, я хочу быть с ними, и пусть любой может прийти туда, когда захочет, и помолиться о нас Богу Правды и умолить о нас Матерь Милосердия. Лирий, воспитывай их, как меня растили. Пусть Кольго неусыпно следит за этим. И за десять лет проверь Добромира, прежде, чем отдать ему Ладо.
- Матушка! Матушка! - забежала на площадь Кольго. Казалось впервые эта старая толстая нянька дала себе волю, голося и рыдая словно зверь раненый.
Начинал заниматься новый день, постепенно гасли огни в городище, и как никогда он был тих. Сегодня скончалась их княжна, Великая Мать Государьства Многоземского. Сегодня война унесла немало воинов. Наступили дни вечного плача и поминовения, и ночь тысячи шагов. Казалось, вся страна пришла почтить Пелару и других воинов. Ибо стояли плакальщики на многие версты. На берегу даже не было места от того, сколько костров там разложили. К каждому шел помост тысячи шагов, чтобы не разлить серу. И лишь мысль о победе утешала плачущих.
Вот пришла беда страшная,
Беда страшная словно смерть.
Уж пора, да поля всё не паханные
Кровью всбагрилися теперь.
Будет молодцу нонче мертвому,
Нести девица тьму шагов.
Будет соколу перелетному
Соколица хранить любовь.
И отец нынче в поле сѝдящий
Уж не станет сынам в ночь петь.
А его отец, дед посѐдевший,
Не увидит уж сына теперь.
Зато видел и враг замо̀рный
Заколдованных воинов рать!
В раз другой оробеет с позором
В свя̀том по̀люшке воевать!
«Мнгогоземцы, видать, заколдованы,
Коль не страшен бессмертный им царь, -
Шепчут мертвые в поле заколотые, -
Не ходите сюда воевать!»
Севалина и Кольго несли обе по чаше плача. Во всем городе, казалось, нельзя укрыться от запаха серы. А вечером по озеру поплыли светильники. И вечная домовина этой ночью вновь озарилась будто дневным светом. А наутро в этой домовине появилось две новые башенки: для Княгини вечной Многоземья Пелары Кориновны Династии-Красинкской, Великой Матери Государьства Многоземского, и Всех Павших Воинов в битве с лютым ворогом Адидом Бессмертным, не имеющем сердца.
Неутешны были верные ее подданные. Кольго, Нарья, Севалина, Лирий, Виверна, Семенька, Еремей, а больше всех этой ночью плакали и скучали по матери двое младенцев.
Ох, не плачьте, детушки.
Где-то ваша матушка
Рвет всё с веточки
Наливные яблочки.
В тридесятом царстве
С батюшкою вашим
В ладье злато-красной
Поплывет вдоль кряжа.
Молоко в той речке,
А в брега̀х - кисель.
Не замёрзнет вечный
В белую метель.
В тех краях нет стужи,
Нету там врагов.
Нету там недужных.
Нету дураков.
Ох, не плачьте, детки,
Время смоет всё,
Только память предков
В вас возьмёт своё.
Будет сын, как батька