он благословенен…
Яр бросил тоскливый взгляд на реку. Со стороны Геона не было ни дуновения ветерка. На
его сейчас зеркальной до боли в глазах зеленой поверхности, в пяти имперских локтях от
берега, стоял на якоре большой морской торговый корабль с переброшенными сходнями.
Однако на них не было ни души. Даже рабы, переносящие груз, попрятались куда-то в
тень…
Между тем голос Уоти продолжал и продолжал бормотать. От тембра этого голоса глаза
Второго Отца Великого Дома Ибер, в начале доклада ясно и зорко глядящие в мир, совершенно непроизвольно для их владельца начали закрываться. Веки с каждым новым
перечнем товара так и норовили все чаще остаться внизу. Яр делал над собой чудовищное
усилие, чтобы удержать глаза открытыми, но голос проклятого жреца, его же
собственного храма, обладал поистине мистической силой.
Эта сила, в конце концов, коварно и подло, исподтишка окончательно обволокла со всех
сторон Второго Отца. Все члены его расслабились, как после хорошего массажа в бане. В
голове что-то приятно загудело, глаза вначале съехались к переносице, потом закатились
и веки, бесповоротно проиграв сражение – плотно закрылись. Второй Отец сладко
почмокал губами, засопел носом, а потом громко и протяжно всхрапнул, как боевой осел, идущий в атаку. Локоть, на который он опирался, предательски поехал вперед, голова, соответственно откинулась назад, и он со всей дури впечатался затылком в дубовый шест, который поддерживал белое хлопковое полотнище над ложем. Этот предательский удар
сзади вернул его в реальность, хоть и не сразу. Яр тихо вскрикнул что-то вроде – «ой, Сешт» и ничего не понимающим, дурным взглядом, недоуменно огляделся. Мол, где я, в
какой преисподней и какой демон меня сюда затащил.
Этот демон оказался сидящим прямо напротив. Он был наголо брит, как и положено
писцу и сосредоточенно искал нужный лист бумаги, который куда-то, как назло, затерялся
в стопке других. Пальцы у демона были все в чернилах. Даже на носу оказалось черное
пятнышко. В своей сосредоточенности он совершенно не заметил, что Второй Отец
пребывает, скажем так, в некотором недоумении и поэтому, найдя нужный документ
демон радостно решил наводить чары дальше:
– Теперь финики сушеные…
Яр тихо зарычал, вырвал из рук жреца листы и сладострастно, с остервенением их
разорвал:
– Будь все проклято, Уоти!! Твои мешки с зерном, финики, такни льняные и хлопковые
трех расцветок с печатями какого-то имперского урода и сам Император будь проклят!!
Пойти ему действительно голову оторвать что ли? Вот прямо сейчас, просто и
незатейливо, как прозорливо предлагал Нахти, а я дурак старый не послушал! Ты меня
извести, что ли хочешь, жрец этим нудным – Второй Отец неожиданно очень талантливо
передразнил лже-писаря, скорчив постную мину – «…Императора Санахта, будь он
благословенен…», а!?
Уоти недоуменно и растеряно посмотрел на обрывки листов:
– Но, Величайший, ты же сам сказал – дехены счет любят и поэтому все учесть, до
последнего зернышка с обязательным докладом. И при этом точно соответствовать образу
приказчика. Вот я и…
– Ну, я же не приказывал при этом меня отправить навечно к Эхаби на ее поля мертвых, скотина ты эдакая!! Еще чуть-чуть, и ты меня совсем законопатишь в деревянный ящик со
своей белой шерстю!
Ничего не понимающий жрец понуро пробормотал:
– Это не моя шерсть, Второй Отец. Я рыжий от рождения. Это шерсть коз из провинции
Нехен в тюках, с личной печатью начальника вещевых складов Императора Санахта, будь
он благословенен …
Яр протяжно и безнадежно застонал, схватил большой серебряный кувшин с
действительно теплым, крепким вином и начал из него с наслаждением пить, нервно
дергая кадыком. Допив кувшин до дна, он отшвырнул его в кусты роз рядом с ложем и
посмотрел на Марту прояснившимся взглядом:
– Драгоценная, может быть лучше ты, а!? А то я за себя не отвечаю со всеми этими
финиками!!
Его спутница с трудом оторвала задумчивые глаза от зеркала:
– А? Что?
– Я говорю, мешки с ячменем, будь они трижды прокляты, не поможешь проверить, несравненная?!
Марта рассеяно кивнула, и опять перевела взгляд в зеркало:
– Да… конечно помогу,… мешки с ячменем…финики… всю жизнь мечтала…
Яр, ловя за хвост птицу удачи, до дрожи в коленях боясь, что его супруга сейчас
окончательно оторвется от полированного диска бронзы и поймет, во что ее втравливают, не говоря больше ни слова, одним мощным движением, выбросил свое тело с ложа и
рванул в сторону дома прямо через драгоценные кусты алых роз. Он прошел через них как