Послевоенное заявление Антона фон Тубойфа о том, что весной 1917 года боевой дух был восстановлен и он был высок во всём полку в результате сражения при Аррас и гряде Вими, не заслуживает доверия. На самом деле командир 1‑го батальона Карл Лееб во внутреннем рапорте от 21 мая 1917 года жаловался на "очень вялые войска", которые только под принуждением продолжали выполнять свои обязанности. Он заключает:
Снова и снова происходят необъяснимые случаи отказа следовать приказам. … Имеется срочная необходимость для Ставки Верховного командования отдать распоряжение о том, что дезертиры не могут рассчитывать на амнистию после демобилизации. Люди слишком сильно рассчитывают на амнистию. Также следует объявить о том, что после войны региональное командование будет преследовать каждый случай дезертирства.
В целом между возвращением Гитлера в полк Листа и тем временем, когда воинская часть была выведена из сражения при Аррас и гряде Вими, произошло восемнадцать случаев неповиновения, которые дошли до военного суда дивизии. Тот факт, что ушедшие в самовольную отлучку солдаты продолжали получать поддержку от своих товарищей, является хорошим индикатором того, насколько широко распространенным было разочарование в войне. Например, солдат из 1‑й пулемётной роты, который не вернулся из своего отпуска домой в марте, провёл в Мюнхене несколько месяцев, прежде чем был арестован. Всё это время он контактировал со своими товарищами из 16‑го полка, которые восстанавливались от ран и болезней в Мюнхене. В середине апреля другой солдат, изображавший, что страдает от зубной боли, чтобы избежать отправки обратно в окопы, сказал своему начальству: "Я не собираюсь сооружать окопы, я иду к зубному врачу. Я не хочу строить окопы, даже если меня убьют за это!" Ещё один солдат отказался вернуться на линию огня во время сражения при Аррас и Вими, говоря, что он должен остаться в живых, поскольку должен обеспечивать свою семью после недавней смерти своего отца, с тех пор как два его брата были убиты в бою, а третий тяжело ранен. Так что в поведении и отношении солдат полка Гитлера к войне было мало изменений с тех пор, как они покинули гряду Вими.
Мы видели, что не существовало ни одной причины, почему солдаты полка Листа должны продолжать сражаться после двух с половиной лет. Ни военный энтузиазм, ни милитаризм, ни англофобия или франкофобия, ни иные предвоенные политические и культурные умонастроения, ни ожесточение солдат полка Листа не могли достаточно объяснить, почему они продолжают действовать. Несомненно, все эти факторы служили в качестве мотиваторов для подгрупп солдат, но ничто не образовывало единственного фактора, который объяснил бы, почему люди продолжали действовать. Глядя на первые три года войны, это были факторы, которые не предполагают политизации людей – такие, как простой расчёт выгоды от продолжения сражаться, страх последствий поражения в тылу, желание сражаться в оборонительной войне, разделение труда между отдельными солдатами, – это объясняет, почему люди продолжали сражаться. Однако, если мы поверим нацистской пропаганде, несомненно существовал один элемент, который сплачивал вместе всех людей в полку: этим одним элементом предположительно было чувство Kameradschaft и Frontgemeinschaft, что приблизительно можно перевести как "товарищество" и "фронтовое братство". Однако ни один из этих переводов не может полностью уловить суть немецких определений. Идея состояла в том, что в немецких полках существовал esprit de corps[12], который переступал все звания и классовые перегородки. В соответствии с нацистской идеологией, эта идея Kameradschaft и Frontgemeinschaft родила немецкое Volksgemeinschaft – бесклассовое немецкое общество, полная реализация которого стала целью нацистского движения.
12
Esprit de corps (фр.яз) - чувство гордости от принадлежности к единому сплоченному коллективу (прим. переводчика)