Если гадание совершается на костях, то им приписывается точно также активная роль, что и жертвам. Они не только объявляют результат, они этот результат и вызывают. «В конце третьей фазы колдун, разбрасывая кости (нзузи), говорит: «Они хорошо слушают, они отвечают, словно люди…» и т. д., а Арну в примечании поясняет: «Нзузи хорошо слушают и хорошо отвечают. Они слушают наши вопросы и, как я могу об этом судить по наитию (это все слова прорицателя), правильно отвечают. Они покорны, как люди». Итак, роль прорицателя состоит в том, что он, основываясь на своих знаниях, интерпретирует отношение нзузи[10].
Даже в том случае, когда в церемонии гадания пользуются шариками из коровьего масла, к ним обращают аналогичную молитву. Колдун, беря в руки четыре шарика из приготовленного накануне или по крайней мере два дня назад масла, обращается к ним с таким кратким призывом: «Слушай, масло, слушай; ты прекрасно; белей, будь очень белым, стань совершенно белым (это означает хорошее предзнаменование)… Я не отдаю тебя муравьям, а ты не отдай меня врагам…» и т. п. Арну в примечании добавляет: «Всегда предполагается, что масло слушает мольбу клиентов и, уступая их просьбе, изменяется»[11].
Если гадательное действие принесло положительный результат, то из предмета, который «дал судьбу», делают амулеты, считающиеся особенно эффективными. Это — еще одно доказательство того, что ему приписывают активную причинность. Полагают, что он сохраняет свое благоприятное влияние и потому выгоды такого влияния стараются заполучить. Арну сообщает, что «охотно обзаводятся амулетами из масла, которое проявило себя с благоприятной стороны… Маленькие шарики из животного жира, давшие положительный ответ, помещают под подушку… или в небольшой сосуд. Они обеспечат мир тому дому, в котором есть такие сокровища. Из него также делают амулеты, когда собираются приносить жертву духам (умерших)… Из цыпленка, давшего благоприятный ответ, изготовляют высокоценимые амулеты…» Наконец, «амулеты делают из показавших свое расположение баранов (такие амулеты изготавливают, в частности, из костей ног). Все эти амулеты носят подвешенными на шее»[12]. Если речь идет о быке, которого принесли в жертву во время особого гадания для короля, то «с одной и другой стороны собирают все кости, за исключением костей ног, которые частично пойдут на изготовление амулетов… Иногда даже сжигают бычью шкуру, но чаще всего ее выделывают кожевники; потом ее кладут на королевское ложе, либо делают из нее барабаны, которые будут находиться и резиденции короля, или же ее отдают одной из знатных женщин, которой желают присудить высокую награду. Как бы ни была использована шкура — для барабана или на одежду женщине, — обязательно сохранят ее кусочки; важно, что это куски шкуры счастливого быка. Это будут лучшие из всех известных амулетов»[13].
Все эти операции помогают нам понять то, как первобытный менталитет представляет себе причинное действие, заключенное, как он считает, в гадании. Неужели он не видит никакой сложности в том, что цыпленок, баран, бык, даже масло и кости сами по себе изменяют расположение своих частей? Как это происходит, как это мыслимо и возможно? Но этот менталитет не ставит перед собой такого вопроса, и, следовательно, ему нет нужды находить или придумывать на него ответ. Ему совершенно неизвестен детерминизм физических или физиологических явлений, и он безразличен к связи предшествующего и последующего в ряду естественных причин. Для этого менталитета, если только он не сталкивается с другой мистической силой, мистическая причина суверенно распоряжается тем, что мы называем фактами. Она может их изменять, если пожелает, чтобы пойти навстречу желанию того, кто ее спрашивает.
У банту Южной Африки «кости играют огромную роль. Когда речь идет о принятии важного решения, не осмеливаются решать ничего, не проконсультировавшись с магическими костями: они-то уж откроют, как следует поступить. Вожди прибегают к ним при всех бедствиях. Если нет дождя, если угрожает какая-либо опасность, если в стране оказываются чужие, если стоит вопрос об организации военного похода, они призывают своего гадателя, который находится тут же, под рукой, и он, в сущности, есть их главный советчик»[14]. Об этом же свидетельствуют немецкие миссионеры. «Кости, — пишет Меренски, необходимы колдуну басуто… Зачастую вожди, как представляется, внезапно, без видимой причины, меняют свое мнение или поведение или во время войны идут на риск того, что не может иметь успеха, или же упускают, не использовав, возможность повредить врагу; все это можно объяснить лишь тем, что они находятся в зависимости от этого оракула. Примет ли вождь у себя миссионера или отправит его восвояси, позволит ли он путнику пройти через свою территорию или вынудит его повернуть назад — во всем этом снова значительную роль играют кости»[15]. К ним обращаются как вожди, как и простые люди. «Если кто-то хочет отправиться в путь или получить указания в случае болезни, если его снедает желание узнать причину смерти кого-либо из родственников, он немедленно пойдет и бросит кости»[16].
14
H. A. Junod. L’art divinatoire chez les Ronga de la baie de Delagoa // Bulletin de la société de géographie de Neuchâtel. 1897, IX. p. 57.