Я рассмеялся, чувствуя, как внутри что-то разгорается, будто в моем животе включили отопление.
— Думаешь, стоит ответить?
Рита закатила глаза:
— Нет, не вздумай что-нибудь отправить в ответ. Бедная девочка, наверное, в ужасе. И сейчас, пока мы тут болтаем, она рыдает под тремя одеялами. Да и что бы ты написал?
Я задумался.
— Не знаю. «Спасибо за сообщение» или вроде того.
Глаза Риты опять закатились.
— Спасибо за сообщение. Гениально. С тем же успехом можешь ударить ее по лицу. — Она глотнула чая. — Откуда ты вообще ее знаешь?
— Мы учились в одной школе, но тогда толком не общались, а встретились на прошлой неделе. На ярмарке для новичков я вроде как пообещал пойти с ней на квиддич.
— О да. А чего не пошел?
— Я… забыл.
— Так, ясно… — скривилась Рита. — Что ж, ты должен извиниться. И придумай оправдание посерьезней.
— Ага. Наверное.
— Она тебе хоть нравится?
— Да вот… я об этом раньше не задумывался. А сейчас… да. Кажется, да.
Рита громко застонала:
— Итак, это просто малознакомая девчонка из школы, которую раньше ты даже не замечал, но стоило ей случайно отправить сообщение, дескать, она не прочь порезвиться в койке, и ты махом влюбился. Серьезно, все мужики предсказуемые идиоты.
Спорить я не стал, потому что, если честно, она была права.
Она допила чай и поставила кружку на прикроватную тумбочку.
— Впрочем, для тебя все только к лучшему. Ты запал, да и она считает тебя самым горячим парнем на земле… Ну, судя по всему. У тебя же нет девушки?
Я подумал об Эбби, о которой ничего не слышал уже больше недели. Самое продолжительное молчание между нами за почти три года.
— Нет, — сказал я. — Девушки нет.
Рита пожала плечами:
— Ну вот и пожалуйста. Извинись, что был дебилом и прокатил ее с квиддичем, а потом… я не знаю. Пригласи ее на свидание или типа того.
Вдруг снаружи зазвенели ключи, дверь распахнулась, и на пороге возник хмурый Артур с огромным сырным сэндвичем в руках.
— Вы в курсе, что я могу заявить на вас в полицию? — Он бросил ключи на стол. — Вы вломились на мою территорию. Вы в прямом смысле преступники.
— Да ладно, Уотлинг, — хмыкнула Рита. — Твоя комната похожа на гостевую. Это общественное место.
— Ни хрена оно не общественное! — крикнул Артур, тыча в нас своим вонючим сэндвичем. — Это моя личная, частная, персональная комната! А если б я тут чем-нибудь личным и приватным занимался?
— Типа мочился в раковину?
— Нет. Типа крутил с девушкой.
Рита цокнула языком:
— Теперь, когда от тебя беспрестанно несет бри, о девушках можешь забыть.
— Ошибаешься, Маурита. Я лакомый кусочек для утонченных француженок, которые ценят выгодные покупки.
Они ухмыльнулись друг другу, и я в который раз задумался, почему они не вместе. Они казались идеальной парой. Впрочем, как и мы с Эбби. Как, черт возьми, вообще можно понять, подходите ли вы друг другу?
Я поднялся:
— Оставлю вас наедине.
— Ты на посвящение? — воодушевился Артур.
Он был странно одержим посвящением в футбольную команду, воображая некую безумную смесь масонской церемонии и сектантского ритуала. Может, так оно и есть.
— Нет, оно на следующей неделе. Я к себе. Нужно кое-что почитать.
— И как тебе футболисты? — спросила Рита.
— Да вроде классные ребята. А что?
— Нет, ничего. Просто в прошлом году с нами в корпусе жил Уилл Барнс. Помнишь, Арт? И он казался немного… — Она осеклась, и неоконченная фраза повисла в воздухе.
Я пожал плечами:
— По мне, так нормальный парень.
— Ну да, — улыбнулась Рита. — Уверена, что нормальный. Если честно, я с ним толком и не знакома. — Артур плюхнулся в кресло, и она добавила: — Кстати, Арт, ты не поверишь, что тут прислали Люку.
Он повернулся ко мне, но я уже шел к двери:
— Расскажи сама, Рита, а мне надо почитать. — Я хлопнул Артура по плечу. — Тебя там ждет сырная жалоба. Первая из множества, полагаю.
— Этот сыр — лучшее, что со мной когда-либо случалось, — чопорно произнес он.
Я вернулся в комнату и попытался погрузиться в сборник стихов Теда Хьюза, но мысли все время возвращались к Фиби. Наверное, Рита права: я предсказуемый идиот. Но знание, что я небезразличен Фиби, кардинально изменило мои чувства к ней. Может, она мне даже нравилась все это время, но я просто не понимал. Может, я просто забыл, каково испытывать симпатию к кому-то новому.
Если честно, это весьма приятно.
— Если честно, ничего хуже со мной еще не случалось.