Быть может, намеренное сохранение ее речи имело целью сделать Ливию голосом женского сострадания, заступничества, продемонстрировать путь к мирному выходу из потенциального тупика, как делали это римские героини прошлого.[152] Но это также дает нам четкий портрет женщины с проницательным политическим разумом, умудренной жизнью и понимающей, что лучше всего подействует на аудиторию ее мужа.
Учитывая, что ее изображали столь важной фигурой в жизни Августа, реальные личные отношения Ливии с мужем, естественно, интересуют историков. Но только с учетом крайне противоречивых свидетельств биографов императора их нелегко понять. Как мы видели, брак в высшем римском обществе организовывался по типично прагматическим, а не по романтическим мотивам. Тем не менее любовь в браке проявлялась в похоронных эпитафиях и, что более убедительно, в опубликованных письмах, где, несмотря на все риторические формальности, видны проблески привязанности, близких, даже страстных отношений между парами и глубокого горя после смерти одного из супругов.[153]
Брак Августа и Ливии, каковы бы ни были его истоки, стал одним из самых продолжительных из всех, зафиксированных в римской истории, — он длился более пятидесяти лет. Понятно, что он рекламировался в публичном искусстве и льстивой литературе того времени как модель супружеского согласия. Однако некоторые литературные источники предполагают, что Август пользовался своими заморскими поездками в качестве прикрытия для свиданий с женой своего друга и советника Мецената, маскируя эту связь нападками на Антония и упрекая своего врага в лицемерии за его связь с Клеопатрой.
Один римский историк пишет об Августе, что Ливия была «женщиной, которую он действительно любил до самой смерти», но далее сообщает, что к старости сама Ливия поощряла мужа к адюльтеру, поставляя ему девственниц, к лишению девственности которых он имел страсть.[154] Эта мерзкая сплетня вдохновила выход в 1787 году порнографического справочника, составленного светским авантюристом с псевдонимом барон д’Ханкарвилль[155] — «Monumens du culte secret des dames romaines», в котором среди прочих была изображена римская камея с голой Ливией во время сексуального акта с Августом, с надписью: «Услуги этой дамы мужу были незаурядными. Не удовлетворяясь поиском повсюду прекрасных девушек, чтобы развлечь его, она также не отказывалась использовать свою прекрасную ручку для удовлетворения и умасливания императора».[156]
Говорят, что к концу жизни Ливия так ответила человеку, спросившему, как она приобрела такое влияние на Октавиана: «…тем, что была скрупулезно чистой сама, радостно исполняя что угодно, лишь бы угодить ему, не вмешиваясь ни в какие его дела и, в особенности, делая вид, что не слышу и не замечаю фавориток, которые становились объектами его страсти».[157] Можем ли мы верить этим словам или же ее длинным поучениям, как поступить с заговором Корнелия Цинны, якобы напрямую сошедшим с ее губ, останется вопросами без ответов. Но для образца деловой жены политика, каковой она определенно была, это заявление выглядит абсолютно реальным и уместным. Оно завоевало ей аплодисменты подданных, которые назвали ее достойной наследницей женщин римского «золотого века», и породило рассказ, будто однажды она вмешалась, чтобы спасти жизни нескольким мужчинам, которых должны были казнить за то, что случайно попались ей на глаза в голом виде; как объяснила она, для столь чистой женщины, как она, голые мужчины ничем не отличаются от статуй.[158]
Но, похоже, не все обожали Ливию в роли супруги и наперсницы императора. «У меня есть своя доля во власти», — предположительно заявила она в разговоре с Августом о заговоре Цинны. Это было весьма подстрекательское мнение.[159]
152
Привычка Августа консультироваться с Ливией по таким вопросам дает современные параллели с Гарри Трумэном и его женой Бесс. Известно, что Трумэн советовался со своей женой при принятии важных решений, их личная переписка была опубликована в 1983 году: см. Caroli (1995), 203-4.
153
D’Ambra (2007), 77-8 — дискуссия; ср. Lefkowitz and Fant (1992), nos. 242-6 — эпистолярные образцы, а также о письмах ритора II века Фронтона и о его отношениях с женой Кратией.
154
Cassius Dio, Roman History 54.19.3 — об отношениях Августа с Теренцией; Suetonius, Augustus 62 — о любви Ливии и Августа; 71 — О том, как она подыскивала ему девственниц. См. также Aurelius Victor, de Caesaribus 1.7 and the anonymous Epitome de Caesaribus 1.23: первый говорит, что Августу не повезло в браке, второй — что Ливия была увлечена своим мужем.
155
Под этим псевдонимом укрылся французский искусствовед и систематизатор античных изображений Пьер-Франсуа Юг (1719–1805), издавший два альбома фривольных стилизаций под такие изображения. Хотя эти стилизации иногда именуют «порнографическими», они не содержали ничего, что бы не встречалось на реальных античных вазах и камеях.
156
Pierre d’Hancarville (1787), Monumens du culte secret des dames romaines, no. IV, Auguste et Livie. Благодарю Дэниела Орреллса, который обратил мое внимание на эту работу.
158
О Ливии как наследнице женщин золотого века см. Consolatio ad Liviam 343; об истории с голыми мужчинами см. Cassius Dio, Roman History 58.2.4.