Глава 4
МЕЖЗВЕЗДНАЯ ПОЛИТИКИ
Стало быть, вы ничего не нашли на Невии, — Родерик Киннисон поднялся, притушил о край массивной пепельницы окурок сигары и зажег следующую. — Странно! Нерадо казался вполне подходящим кандидатом. Я был почти уверен, что он подойдет.
— Я тоже. Тем не менее… — Сэммз развел руками; вид у него был довольно мрачным. — Да, он подходящий кандидат, но не достаточно сильный. Черт побери, эти ленсмены — редкие птицы! На всей планете — никого!
— Обидно. Столько усилий потрачено впустую, — Киннисон вышагивал по просторному кабинету, выпуская к потолку клубы дыма. — Но вы правы, Вирджил, вы правы: в сообществе ленсменов должны быть представлены все звездные системы… все, в которых мы найдем подходящих претендентов. И желательно, чтобы ленсменами были все члены Галактического Совета. Иначе нас ждут неизбежная зависть, козни, интриги. Даже в такой однородной группе, как Лига Трех Планет, это неизбежно. Поэтому наш собственный Совет должен представлять всех — и Марс, и Венеру, и Землю… даже Плутон. Это вопрос политики! Однако, — комиссар Безопасности бросил на Сэммза быстрый взгляд, — найти ленсменов в иных мирах будет непросто, очень непросто!
— С этим я и не спорю, — буркнул Сэммз, повернувшись к окну. Оно открывалось прямо в небесный простор, так как его кабинет в нью-йоркской резиденции Патруля находился на семидесятом этаже небоскреба.
— Вы полагаете, что для всех рас справедлива положительная корреляция между уровнем технологии и ментальным даром? — спросил Киннисон, попыхивая сигарой. — Что в первую очередь надо обследовать развитые в техническом отношении системы?
— Во всяком случае, это предположение не лишено смысла, — кивнул шеф Патруля. — Я попробую и дальше придерживаться этой стратегии.
Киннисон остановился перед столом и обвел сигарой круг; в воздухе повисло сизое кольцо дыма.
— Межзвездные полеты — дело для нас новое, — сказал он, разглядывая это символическое изображение сферы земного влияния. — Пока мы не забирались далеко, но в ближайшем обследованном районе имеется восемь звезд с перспективными планетами — считая и Валерию, которая полностью подобна Земле. Пять систем не имели разумной жизни, и мы колонизировали их без больших хлопот. Миры Проциона и Веги вступили с союз с нами; это — дружественные народы, очень похожие на людей, если не обращать внимание на хвосты веганцев и другие мелкие отличия. Но в этой же области имеется несколько других планет, неподходящих нам и заселенных негуманоидными расами, более или менее разумными. Пока мы не представляем ни их уровень, ни потенциальные возможности, но скоро ленсмены выяснят это.
— Пока что, — Киннисон ткнул сигарой в центр расплывающегося дымного кольца, — все наши колонии находятся в пределах двадцати световых лет от Земли — не считая Альдебараиа II, который удален на восемнадцать парсеков. Это очень немного… крошечная область пространства. Напомню вам, что невиане уже давно совершают более протяженные рейсы; они добрались к нам с расстояния сотни светолет. Эта раса старше нас — однако, как вы выяснили, аризиане не собирались предлагать им свои Линзы.
Почему же?
— Этот вопрос заинтриговал и меня, — заметил Сэммз. — Но продолжайте дальше, Родерик!
— Хмм… — Киннисон задумался, потом покачал головой. — Я полагаю, что невиане, собственно говоря, не являются исследователями космоса. Они не колонизировали планеты, не оставляли на них научных станций… Они только искали железо! Жизненно необходимый им металл! Видимо, у амфибий больше рационализма и меньше любопытства, чем у людей.
— Определенно так, — согласился Сэммз, вспоминая томительные недели, проведенные на Невии.
— Теперь о рнгелианах. Весьма странная раса… До них — четыреста сорок светолет, и первые контакты были не слишком обнадеживающими… они словно кивнули нам по пути и отправились дальше. Ну, их можно понять — у нас нет ничего, что могло бы по-настоящему их заинтересовать… — он взглянул на Сэммза. — Я все еще иду по вашим следам, Вирджил? Как насчет ригелиан?
— Я не теряю надежды… Но продолжайте, Род. Не порассуждать ли нам насчет Полэна VII ?
— А! Там есть какие-то зацепки? Но Полэн так далеко от нас, что никто не знает, где он, собственно, находится — может быть, в тысячах световых лет. Но это древняя раса! Они открыли и исследовали нашу систему еще до того, как европейцы открыли и исследовали Америку. И выбрали себе планету по вкусу — Плутон! — лицо Киннисона выразила крайнюю степень отвращения. — Дьявол с ними, Вирджил! Вы можете добраться до Ригеля и, используя свою Линзу, как-то найти общий язык с местными. Но Полэн! О чем говорить с существами, которые выбрали для колонизации Плутон? Адская планета, а их собственный мир наверняка еще хуже… Нет, Вирджил, союз с ними — невероятное, невозможное предприятие!
— Я понимаю, что это будет непросто, — мрачно согласился Сэммз, — но это надо сделать, и я это сделаю! Помните, мы обсуждали с вами первые попытки связаться с полэнтианами на Плутоне? Но тогда у нас еще не было Линз… Недавно я снова просмотрел записи тех переговоров. И знаете. Род, кажется, мне удалось сообразить, о чем они толковали нам тогда, на своем честно выученном английском!
— Что?! — воскликнул потрясенный Киннисон. На миг он замер, словно прислушиваясь к мыслям Сэммза; их концентраторы помогали быстро понять друг друга. — Так в чем же была сложность?
— В подтексте. Доклады наших контактеров содержали только слова, а то, что подразумевалось между строк, можно установить только по видеозаписям. Некоторые из обозначений полэнтиан — я имею ввиду меры расстояния, времени и так далее — оказались настолько непривычными, что их буквальное восприятие искажает всю картину. Ясно одно — они обладают мощным разумом и, как бы ни отличалась их этика и нормы поведения от наших, они не испытывают вражды. — Сэммз пошевелился в своем кресле и, глядя в огромное окно, медленно произнес:
— Одним словом, Род, я решил сам заняться и Ригелем, и Полэном. Кто знает, возможно, мне повезет…
Киннисон склонил голову. Он чувствовал, что отговаривать друга бесполезно — да и не нужно. Первый Ленсмен Галактического Патруля знал, что делал.
После недолгого молчания в комнате вновь раздался звучный голос Сэммза.
— Но хватит о моих планах, Род. Расскажите, что нового у вас.
Родерик наблюдал, как очередное сизое колечко от его сигары всплывает к потолку.
Выпустив еще два, он поочередно ткнул в каждое пальцем.
— Первое, второе, третье… И каждое из направлений работы охватывает все больший ареал, расплываясь подобно дымному кольцу. Итак, первое — межзвездный разбой. Ну, это мое традиционное занятие, и пока что я с ним справляюсь — с помощью Костигана и моего Джека.
Второе — наркотики. Сид Флетчер, который ведет это дело, человек опытный, но не ленсмен — что не дает мне права отстранить его от расследования. Я подключил в параллель ему Набоса и Дал-Налтела; сейчас они пытаются выйти на центральную организацию, которая координирует действия этих мерзавцев. Однако я бы не возражал, Вирджил, передать всю работу подходящему человеку. Слишком много для меня… Есть ведь еще и третье!
Третье — чистая политика… или, скорее, грязные политические игры. Тут масса нюансов, и один из них — ваш старый приятель сенатор Морган, который брызжет слюной и кричит на каждом углу, что выведет этот Галактический Патруль на чистую воду. Теперь представьте себе, что нам, в процессе оборудования баз на планетах, придется иметь дело с сотнями таких Морганов, давать ответы на их претензии, сглаживать разногласия, убеждать… Да, Вирджил, межзвездная политика — титаническая задача! А кроме Костигана и Джека, настоящих помощников у меня только трое — Джил, Нортроп и Фаргальд… Последний из них — умный человек и ваш родич, но никогда не станет ленсменом.
— Я вам сочувствую, Род, и понимаю, от какой массы дел вы меня прикрыли, — на лице Сэммза появилась виноватая улыбка. — Но вы знаете, что сейчас главная задача — найти новых людей… существ, которые могли бы пользоваться аризианским концентратором. — Он сделал паузу и потом задумчиво произнес:
— Возможно, посетив Ригель, я найду кого-нибудь… тогда я вернусь на Землю и помогу вам.
Киннисон фыркнул.
— Если вы сделаете это, я оплачу вам месячный отдых на самом фешенебельном из курортов Венеры!