Да и двигатели у флагмана повреждены, своим ходом лететь он не может, так что только буксировать на станцию. А если буксировать, то какая разница, одним цельным куском или несколькими? Для изучения и проведения обратной разработки, земным инженерам подойдут даже обломки.
— Ладно. Я согласен. Штурмовать не буду, просто разрежу корабль на десяток частей. Отбуксируем остатки пиратского флота в один из пустующих ангаров и настроим параноидальную систему безопасности. Если кто-то чудом выживет и полезет наружу, то его засекут камеры и расстреляют турели. Да и сам проверю. Есть у меня несколько идей.
Флагман, получивший критическое попадание мелко вибрировал всем корпусом. Панель системы жизнеобеспечения в центральном посту мигала тревожными сигналами, показывая операторам что конец неизбежен. По отсекам разносился рёв аварийных систем, но экипаж не сдавался, бегая, и устраняя последствия взрыва.
Коготь сидел в командном кресле, сжимая подлокотник с такой силой, что металл начал деформироваться. На лбу блестели капли пота, стекая вдоль морщинистой шкуры.
— Что с двигателями⁈ Сколько надо времени, чтобы заставить их хоть как-то работать? — Завопил он в бешенстве. — Почему никто не отвечает⁈
Один из офицеров что-то пробормотал, явно боясь сказать правду. Коготь повернулся к нему и с шипением выдернул из кобуры плазменный пистолет. Выстрел! Голова разумного взорвалась, как переспелый фрукт, забрызгав всё вокруг ошметками плоти и костей.
— Так и будете мямлить⁈ — Прорычал он. — Я вас спрашиваю, когда мы сможем свалить с этой системы⁈ Или вы все хотите подохнуть?
Ответом была лишь тишина и писк аварийных систем. Ещё двое отшатнулись, не решаясь поднять взгляд. Один попытался что-то сказать, но заикание стоило ему жизни — ещё один выстрел, и тело безвольно повисло на пульте.
Паника. Настоящая, животная паника охватила мостик. Те, кто раньше с гордостью причислял себя к его группировке, теперь проклинали всё на свете, понимая шансов выкрутиться из ситуации, с каждой секундой становится всё меньше и меньше.
— Может нам стоит сдать…
Разумный не успел даже договорить, рухнув на пол с дыркой в груди.
А флагман медленно, но неуклонно терял скорость. Маневровые двигатели, единственные оставшиеся функционировать, надрывались, но такими темпами требовались часы работы, чтобы суметь выбраться из зоны притяжения газового гиганта.
— Может… Может, они нас не добьют… — Прошептал кто-то, словно мантру. — Может, они отпустят… Не станут связываться? Всё-таки мы довольно известны в ближайших секторах.
Коготь дернулся. Страх глубоко запустил свои руки в его душу.
Он включил передатчик, закашлялся, и произнёс в эфир:
— Я Коготь. Лидер флотилии. Предлагаю переговоры. Повторяю! Предлагаю переговоры. Мы сложим оружие. Не будем сопротивляться. У меня есть кредиты. Много кредитов. Мы можем договориться… Просто дайте нам уйти.
Ответ пришёл не сразу. В эфире сначала царила мёртвая тишина, которая длилась мучительно долго. А затем раздался женский голос.
— Твою судьбу решит Босс.
— Кто… кто такой Босс? — Прохрипел Коготь, но связь уже оборвалась.
Где-то глубоко внутри, животным чувством он понял, что это конец. Никто не собирался брать его в плен. Дурацкая была идея — поиск древних артефактов. Грабил бы пролетающие корабли, развивая свою группировку и был бы жив.
— Нет… Нет! — Он вскочил с кресла, выронив пистолет. — Я… я могу быть полезен! Мы можем… чёрт, мы можем!
Но было поздно.
Броню корабля прорезал лазерный луч. Он вошёл в корпус с одного борта, пересёк рубку под углом, прошёл сквозь техотсек и вышел с другой стороны, оставляя за собой чёткий, идеально ровный след.
Командный мостик целиком сдвинулся, вздрогнул и пополз вниз.
Коготь стоял, не в силах пошевелиться. Он смотрел, как потолок и пол медленно смещаются, а затем заметил ноги. Свои ноги, но почему-то лежащие на полу. И растекающуюся лужу крови.
Последнее, что он успел увидеть, это появившиеся в разрезе корпуса звёзды. Холодные и равнодушные.
А потом флагман, гордость его флота, развалился на части.
Пока мои новоиспеченные пилоты добивали остатки сопротивления, я, взяв свой истребитель, полетел к флагману врага, медленно удаляющемуся от станции. Он, сжигая маневровые двигатели, пытался выбраться за пределы гравитационного поля газового гиганта, но всем было понятно, что он был обречен.