Ватрушкотерия
Одно колесо заедало, тележка то тормозила, то виляла как пьяная. А бабушке вдобавок приходилось контролировать подпрыгивающего внука. Тот на ходу норовил спрыгнуть с тротуара под машину. Она подвезла тележку к подъезду, вытащила пачку газет, прижала ее локтем руки, которой держала внука и повернулась здоровым ухом в сторону домофона.
— Кто там? — гаркнули оттуда.
— Пустите, пожалуйста. Почта!
— Вж-ж-быр-жи-вжжж!
— Что вы говорите?
— Иди-те в жо-пп-пу!
Бабушка посмотрела на внука. Тот улыбнулся.
Не стоило брать его с собой.
— А, между прочим, тут стоит милиционер и слушает сейчас ваше хулиганство через громкоговоритель! — Припугнула она домофонного хулигана.
Внук огляделся вокруг.
— Вот пусть он тебе и открывает! — сказали из домофона. — Конец связи! — И отключились.
Бабушка вздохнула и закрыла глаза.
Для этого она мучалась всю жизнь?
Для того она терпела, для того рожала, всем себя отдавала?
— Баба! А где милиционер? У него шапка-невидимка, да? Он незаметно подкрался, да?
— У милиционеров шапок-невидимок не бывает. У них фуражки.
Наконец им удалось попасть в подъезд. Внутри было чистенько, большие окна, на подоконниках горшки с цветами.
Бабушка спешила рассовать в ящики бесплатную газету.
На первом этаже из квартиры вышел низенький лысый гражданин, захлопнул дверь.
Бабушка приостановила раскладку.
— Вам газету класть?
— Я еще прошлый номер не прочитал, — сказал знакомый по домофону голос.
Бабушка покачала головой.
Не для того она получала образование, чтобы ее всю жизнь унижали.
Грубый гражданин, однако, газету у нее взял, отжал костяшкой пальца обратную кнопку домофона и открыл дверь коленом.
Женщина разложила оставшиеся газеты, взяла внука за руку и пошла к выходу. После того как дверь приоткрылась, ручка вдруг вырвалась у нее из рук.
— Дорогу! — двое мужчин в кепках ворвались в подъезд и пробежали к квартире, которую покинул низенький гражданин. Они стали звонить и стучать ногами в дверь.
— А дядя-то ушел! — сказал внук.
— Когда? — закричали они хором.
— Да только что!
В кепках чуть не сбили их с ног, выбегая на улицу.
— Бабушка? Это милиционеры? А где фуражки?
Низенький гражданин сидел на скамейке и чистил газетой ботинки. Потратив на протирку часть газеты, он скомкал ее и закинул под скамейку. Потер оставшуюся бумагу, чтобы размягчить, вдруг увидел в ней что-то и углубился в чтение.
— …Извините. Только не пугайтесь, я из психушки сбежал.
Низенький лысый гражданин отодвинул газету в сторону и увидел перед собой босые ноги. Правая ступня залезла на левую, чтобы им было теплей.
— Извините. Нет ли у вас чего-нибудь на ноги, чтобы меня милиция не забрала?
Лысый посмотрел наверх. Перед ним стоял подозрительный юноша.
— А ключ от квартиры, где деньги лежат?
Юноша насупился.
— Все одно и то же говорят…
Он повернулся и пошел.
— Стой!
Юноша обернулся.
— Вот ключ!
— Не надо издеваться.
— Присядь, — лысый похлопал рядом с собой.
Юноша сел и спрятал ноги под лавку.
— Парень ты вижу хороший, но попал в беду. Хочу тебе помочь. И денег в квартире нет. Я один живу, а сейчас отваливаю надолго… Еду в Питер. Поживешь пока у меня, посторожишь квартиру. Если будут спрашивать — скажешь, что я уехал в Питер, а ты — мой племянник. Так и скажи — мой любимый племянник… неужели он, мол, ничего про меня не рассказывал? Скажи, что приехал из… В общем, сам придумай откуда… О, а как тебя зовут-то?
— Андрей.
— А меня Эдуард. Держи краба! Получается, что я твой дядя Эдик. Фамилия моя, если вдруг, Потапов. Вон мой дом, видишь? Первый этаж, налево. Запомнил?
— Спасибо большое. Я не знаю… Как-то неудобно.
— А от мусоров босиком удобно? Ну-ка, повтори, что я сказал.
— Вы не думайте, я на самом-то деле нормальный.
— А докажи!