— Довольно! — рявкнул Свенельд. — Князь, это человек лжёт и путает нас. Позволь мне вывести его за стены города и там решить его судьбу.
— Нет, — неожиданно твёрдо сказал Игорь, поднимаясь с места. — Виктор помог нам в походе. Его знания пригодятся и в управлении Киевом.
Олег внимательно посмотрел на молодого князя, затем перевёл взгляд на Виктора.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Пусть остаётся. Но под присмотром. И если замечу что-то подозрительное…
Он не закончил фразу, но угроза была ясна. Виктор склонил голову в лёгком поклоне, принимая условия.
— Благодарю за доверие, — сказал он. — И если позволите совет: займитесь дочерью Аскольда, Ярославой. Она унаследовала ум отца и уважаема в городе. Если обойтись с ней милосердно, можно завоевать расположение многих киевлян.
Олег кивнул. Это был разумный совет, и он это понимал.
— Найдите девушку, — приказал он ученику Трувора. — Обращайтесь с почтением, но глаз не спускайте.
Когда воевода удалился выполнять приказ, Олег снова обратился к Виктору:
— Ты упомянул о силах, желающих видеть эти земли в хаосе. Что ты имел в виду?
Виктор задумался, выбирая слова. Рассказывать всю правду было рано — они не поверили бы. Но часть её могла помочь им подготовиться к грядущим опасностям.
— В мире есть люди, обладающие знаниями и возможностями, недоступными большинству, — начал он осторожно. — Некоторые используют их для созидания, другие — для разрушения. Я знаю о человеке, который следует за мной тенью уже много лет. Он не желает процветания этим землям. И теперь, когда вы начали объединение славянских племён под властью Рюриковичей, он может попытаться помешать.
— Как выглядит этот человек? — спросил Свенельд.
— Высокий, с волосами чёрными как вороново крыло, — ответил Виктор. — Глаза… горящие странным огнём. Он может появиться под разными именами, в разных обличьях. Но главное — он умеет влиять на умы людей, особенно тех, в ком живёт зависть или жажда власти.
Олег и его воеводы выглядели скептически, но Игорь внимательно слушал.
— И что нам делать, если этот человек появится? — спросил молодой князь.
— Не доверять слишком легко, — ответил Виктор. — Проверять новых людей, особенно тех, кто приходит с необычными дарами или предложениями. И сразу сообщать мне — я знаю, как с ним бороться.
На этом разговор закончился. Олег отпустил Виктора, приставив к нему для наблюдения молодого дружинника. Это было разумной предосторожностью, и Виктор не возражал. Доверие нужно заслужить, особенно в дни, когда власть меняет руки.
Сумерки опускались на Киев, когда Виктор, наконец избавившись от своего «сопровождающего», поднялся на один из холмов, окружавших город. Отсюда открывался вид на Днепр, серебрящийся в лучах заходящего солнца, на деревянные стены города, на дымы от множества очагов, поднимающиеся к вечернему небу.
Это место всегда притягивало его. За свою долгую жизнь он не раз возвращался сюда, наблюдая, как маленькое поселение превращается в крупный торговый центр, как сменяются племена и народы, как растёт город на холмах. Киев был одним из тех мест силы, где пересекались потоки энергии земли, где легче всего было почувствовать пульс истории.
— Красивый вид, не правда ли?
Голос заставил его обернуться. На тропинке, ведущей к вершине холма, стояла молодая женщина — Ярослава, дочь Аскольда. Она была бледна, но держалась с достоинством, несмотря на траур и недавние потрясения.
— Удивительно видеть тебя здесь, госпожа, — сказал Виктор. — Разве Олег не приставил к тебе стражу?
— Приставил, — кивнула Ярослава. — Но они не очень внимательны. К тому же, куда мне бежать? Это мой дом, моя земля.
Она подошла ближе, разглядывая Виктора с нескрываемым любопытством.
— Ты не похож на остальных северян, — сказала она. — В твоих глазах… что-то другое. Более древнее, чем годы, которые ты прожил.
Виктор улыбнулся. Проницательность Ярославы не удивляла его — она унаследовала не только ум отца, но и дар предвидения матери, происходившей из рода местных волхвов.
— У каждого свои тайны, — сказал он уклончиво. — Даже у юных дев.
— Мне снился ты, — неожиданно призналась Ярослава. — Ещё до вашего прихода. Человек с глазами цвета зимнего неба, говорящий с воронами на языке, которого никто не помнит.