Сказитель усмехнулся, и в его глазах на мгновение вспыхнули недобрые огоньки.
— Всегда так говорят завоеватели, — сказал он. — Сначала захватывают силой, потом оправдывают это высокими целями. Но нельзя построить справедливое государство на крови и обмане. Нельзя начать с предательства и ожидать верности.
В комнате повисла напряжённая тишина. Спор двух странников затронул самый болезненный вопрос для киевлян — законность новой власти. Многие из присутствующих уже присягнули Игорю, поклялись в верности. Но сомнения остались, и сказитель умело играл на них.
— Друзья, — вмешался Добрыня, чувствуя, что разговор становится опасным. — Не будем о политике. Это пир, а не совет. Давайте лучше послушаем ещё одну историю. Сказитель, расскажи нам что-нибудь о древних героях, о славных битвах прошлого.
— С удовольствием, — улыбнулся тот. — Но сначала, позволь узнать имя моего оппонента. Ты назвал его Альриком, но мне кажется, у него много имён.
Виктор слегка склонил голову.
— У странствующего купца действительно бывает много имён, — сказал он. — В разных землях меня знают по-разному. Но друзья называют меня Виктором.
— Виктор, — повторил сказитель, словно пробуя имя на вкус. — Латинское слово. Означает «победитель». Самонадеянно, не находишь?
— А как зовут тебя, сказитель? — спросил Виктор. — Если не секрет.
Тёмные глаза блеснули.
— Здесь меня знают как Велеслава, — ответил он. — Но, как и у тебя, у меня много имён. В разных землях, в разные времена.
— Велеслав, — кивнул Виктор. — Славное имя. «Слава Велесу», богу мудрости и магии. И обмана, не забудем.
Тонкая шпилька не ускользнула от внимания присутствующих. Велемир видел, как некоторые гости переглядываются, чувствуя, что за внешне вежливым разговором скрывается нечто большее.
— Что ж, Виктор, — сказал Велеслав. — Ты пришёл послушать мои истории или рассказать свои?
— Возможно, и то, и другое, — ответил Виктор. — У каждого из нас своя правда, свой взгляд на прошлое и будущее. Пусть слушатели решают, кому верить.
Велеслав кивнул, принимая вызов.
— Справедливо, — сказал он. — Тогда начну я, а ты дополнишь, если сочтёшь нужным.
Он повернулся к слушателям, и его голос изменился, стал глубже, мелодичнее, словно сама древность говорила его устами.
— Я расскажу вам о Кие, основателе Киева, и его братьях, — начал он. — О временах, когда славянские племена впервые пришли на эти холмы, увидели великую реку и решили, что нашли свой дом…
История полилась, увлекая слушателей в глубины прошлого, рисуя картины древних времён, когда первые поселения появились на киевских холмах. Велеслав говорил ярко, образно, заставляя присутствующих словно воочию видеть давно умерших героев, слышать их голоса, чувствовать биение их сердец.
Но Велемир замечал и другое — как искусно сказитель вплетал в повествование мысли о самостоятельности славянских племён, о их праве самим решать свою судьбу, о чужаках, приходящих с севера и нарушающих естественный ход истории. Не напрямую, не открыто, но через образы, сравнения, интонации.
Когда Велеслав закончил, в горнице воцарилась тишина. Все взгляды обратились к Виктору, ожидая его ответа на эту завуалированную провокацию.
Виктор молчал несколько мгновений, словно собираясь с мыслями. Затем заговорил — спокойно, негромко, но каждое его слово словно проникало прямо в сердца слушателей.
— Прекрасная история, — сказал он. — И во многом правдивая. Но не полная. Я расскажу вам то, что случилось потом, после Кия и его братьев, после первых славянских князей.
Он сделал паузу, оглядывая слушателей, убеждаясь, что завладел их вниманием.
— Шли века. Племена множились, расселялись по новым землям. Но росли и угрозы. С востока приходили хазары, с юга — византийцы, с запада — франки. Каждый хотел кусок славянских земель, каждый видел в разрозненных племенах лёгкую добычу. И происходило это потому, что не было единства. Каждое племя, каждый род заботился только о себе. Поляне воевали с древлянами, северяне с вятичами, кривичи с дреговичами.