Их беседу прервал стук в дверь. Вошла служанка, низко поклонившись:
— Княгиня, регент просит тебя прийти в большую палату. Прибыл гонец.
Сердце Ольги забилось чаще. Гонец мог принести как добрые вести — об успехе похода, о скором возвращении Игоря, — так и страшные — о поражении, о гибели, о плене.
— Иду, — сказала она, откладывая вышивание. — Ярослава, ты со мной?
Девушка кивнула, и они вместе поспешили в главную палату терема, где Олег принимал важных гостей и проводил советы. Несмотря на положение женщин в обществе, где военные и государственные дела традиционно решались мужчинами, Олег ценил острый ум Ольги и нередко привлекал её к обсуждениям, особенно после отъезда Игоря.
В палате уже собрались старшие дружинники, оставшиеся в Киеве, и несколько бояр. Все столпились вокруг запылённого, измученного человека, чья одежда носила следы долгого пути. Гонец — один из воинов Игоря, судя по нашивкам на плаще.
При появлении Ольги и Ярославы мужчины расступились, пропуская их к центру круга, где Олег беседовал с прибывшим. Регент выглядел напряжённым, но его глаза горели тем особым огнём, который появлялся у старого воина только при вестях о битве и победе.
— Повтори своё сообщение при княгине, — велел он гонцу, заметив появление Ольги.
Воин поклонился и начал свой рассказ — о долгом и опасном пути через Сиваш, о подходе к Саркелу, о дерзкой ночной атаке, о сожжённом хазарском флоте и захваченной казне. Говорил он чётко, по-военному кратко, но Ольга живо представляла себе каждую сцену — тёмные воды Дона, пылающие корабли, жестокую схватку на причалах.
— Князь Игорь лично сразил хазарского воеводу в поединке, — с гордостью произнёс гонец. — И сам повёл дружину на прорыв, когда с крепости прибыло подкрепление.
Олег кивал, явно довольный услышанным. Воеводы и бояре перешёптывались, оценивая масштаб победы. А Ольга чувствовала лишь огромное облегчение — Игорь жив, победа одержана, угроза с востока отодвинута, по крайней мере, на какое-то время.
— А где сейчас князь с дружиной? — спросил один из бояр.
— Они выбрали обходной путь для возвращения, — ответил гонец. — Не через Сиваш, где хазары наверняка устроят засады, а вокруг, через Чёрное море к устью Днепра. Это дольше, но безопаснее. Я отделился от основного отряда и шёл сушей, чтобы быстрее доставить вести.
— Мудрое решение, — одобрил Олег. — Хазарская конница не сможет преследовать их в открытом море.
— Когда ждать их возвращения? — спросила Ольга, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и ровно, как подобает княгине.
— Если ветры будут благоприятными, через две недели, — ответил гонец. — Может быть, раньше.
Олег хлопнул в ладоши, привлекая внимание собравшихся:
— Славная победа! Первая победа молодого князя, достойная его отца! Сегодня мы устроим пир в честь этой вести, а когда Игорь вернётся — встретим его как героя!
Воеводы и бояре зашумели, выражая одобрение. Только Ольга заметила, как Ярослава слегка нахмурилась. Дочь Аскольда, очевидно, думала о том, как быстро киевская знать забыла её отца, как легко перенесла свою преданность на новых правителей.
После того как гонца отвели отдыхать и кормить, а воеводы разошлись готовиться к вечернему пиру, Олег задержал Ольгу:
— Ты выглядишь обеспокоенной, — сказал он, внимательно глядя на молодую женщину. — Несмотря на добрые вести.
— Просто осторожность, — ответила Ольга. — Мы не должны праздновать полную победу, пока Игорь и дружина не вернулись домой. Чёрное море коварно, особенно весной, когда погода так переменчива.
— Верно, — согласился Олег. — Но всё же это большой успех. Первый самостоятельный поход Игоря, первая его победа как полководца. Важный шаг к тому, чтобы дружина и бояре приняли его не только как наследника Рюрика, но и как настоящего воина и князя.
Ольга кивнула. Слова Олега были справедливы — в обществе, где военные достижения ценились превыше всего, князь должен был доказать, что способен вести людей в бой и возвращаться с победой.
— А что с хазарами? — спросила она. — Как они ответят на этот удар?
— Они будут злы, — усмехнулся Олег. — Очень злы. Но без флота им трудно будет организовать крупное наступление в этом году. А к следующей весне мы будем лучше подготовлены.