Они молча вернулись к отряду. На немой вопрос в глазах дружинников Ольга ответила просто:
— Меняем направление. Теперь мы идём на восток, к реке.
Никто не стал спорить, увидев выражение её лица. Отряд развернулся и двинулся в указанном направлении, прорубаясь сквозь густой подлесок там, где не было даже намёка на тропу.
— Ты веришь ей? — тихо спросила Ярослава, когда они отъехали достаточно далеко от странной поляны.
— Не знаю, — честно ответила Ольга. — Но я точно не верю гонцу. А ещё… — она замялась. — Я чувствую что-то внутри, какое-то знание, которое не могу объяснить. Словно диск говорит со мной, подтверждая слова старухи.
Ярослава обеспокоенно нахмурилась, но промолчала. Если артефакт действительно влиял на разум Ольги, спорить было бессмысленно. Оставалось только надеяться, что это влияние не приведет их к гибели.
Туман держался весь день, но постепенно становился реже, позволяя видеть хотя бы ближайшие деревья. К вечеру они выбрались из чащи на более открытое пространство — пологий склон, поросший редким кустарником. Здесь решили разбить лагерь, на этот раз с небольшим костром — ночи становились холоднее по мере продвижения на юго-восток.
— Странная она, эта старуха, — сказал Добрыня, подкладывая хворост в огонь. — Не похожа ни на ведунью, ни на обычную лесную отшельницу.
— Она старше, чем кажется, — задумчиво ответила Ольга. — Гораздо старше.
— Ты думаешь, она была… как Виктор? — осторожно спросила Ярослава.
— Не знаю, — покачала головой Ольга. — Но она знает о нём. И о его враге тоже.
Ночь прошла спокойно, без сновидений и странных звуков из леса. На рассвете туман почти рассеялся, открывая голубое небо и яркое солнце. Местность вокруг стала более холмистой, деревья поредели. Где-то вдалеке слышался шум воды — должно быть, река, о которой говорила старуха.
К полудню они вышли на высокий берег широкой реки — не Днепра, но одного из его притоков, судя по направлению течения.
— Что теперь? — спросил Добрыня, оглядывая окрестности. — Старуха сказала, что мы встретим здесь кого-то, кто знает о князе. Но берег пуст.
Ольга прикрыла глаза от солнца, всматриваясь вдаль:
— Не совсем. Смотрите, — она указала на излучину реки примерно в полуверсте вниз по течению. — Там что-то есть. Похоже на лодки.
Действительно, у пологого берега виднелись очертания нескольких судов, привязанных к простому деревянному причалу. Рядом на берегу угадывались какие-то постройки — не полноценное поселение, скорее временный лагерь.
— Осторожно, — предупредил старший из дружинников. — Это может быть засада.
— Или купеческий караван, — возразила Ольга. — В любом случае, проверить стоит. Но сначала разведка.
Двое дружинников отправились вперёд, незаметно приблизившись к лагерю. Остальные ждали под прикрытием деревьев, держа оружие наготове.
Разведчики вернулись быстрее, чем ожидалось, и лица их выражали удивление.
— Это не купцы, княгиня, — доложил один. — Это воины. Наши воины, из киевской дружины! Среди них воевода Асмунд, один из тех, кто отправился с князем Игорем в поход.
Сердце Ольги пропустило удар от внезапной надежды.
— Ты уверен? — спросила она.
— Абсолютно, — кивнул разведчик. — Я сам говорил с ним. Он не поверил сначала, что ты здесь, так близко.
— А князь? — нетерпеливо спросила Ольга. — Игорь с ними?
Разведчик покачал головой:
— Нет, княгиня. Асмунд объяснит лучше. Он просил передать, что ждёт тебя в лагере, если ты не боишься приблизиться.
— Бояться своих же воинов? — Ольга уже вскочила в седло. — Едем немедленно!
Они галопом спустились к излучине реки. Лагерь оказался небольшим — десяток шатров, три лодки у причала, костры с котлами. Дружинники выстроились, встречая княгиню с подобающими почестями, но она едва заметила это, спрыгивая с коня и отыскивая глазами Асмунда.
Воевода вышел вперёд — крепкий мужчина средних лет с длинным шрамом через всю левую щеку. Он опустился на одно колено перед Ольгой:
— Княгиня! Видят боги, не ожидал встретить тебя здесь, так далеко от Киева.
— Встань, Асмунд, — нетерпеливо сказала Ольга. — Где Игорь? Что произошло с флотом? Почему вы здесь, а не на пути в Киев?
Воевода поднялся, в его глазах читалась смесь облегчения и тревоги: