— Венчается раб Божий Василий рабе Божией Анне, — произнес митрополит. — Господь Бог наш венчает их славою и честью.
Когда церемония закончилась, молодые трижды обошли вокруг аналоя под пение «Исайя, ликуй!» Затем им поднесли чашу с вином, которую они разделили между собой.
— Теперь мы муж и жена перед Богом и людьми, — тихо сказал Владимир Анне.
— И союзники в великом деле, — ответила она. — В деле просвещения вашего народа.
После свадьбы Владимир задержался в Херсонесе еще на месяц, изучая христианские обряды и беседуя с византийскими священниками. Ему нужно было хорошо понимать новую веру, прежде чем нести ее в Киев.
— Самое трудное будет не в изучении догматов, а в их объяснении народу, — предупреждал митрополит Михаил. — Простые люди привыкли к понятным богам, которых можно видеть и трогать.
— А как преодолеть это? — спрашивал Владимир.
— Постепенностью и терпением, — отвечал священник. — Не нужно сразу ломать все старое. Лучше показать красоту и силу нового.
Анна тоже готовилась к новой роли. Она изучала русский язык, знакомилась с местными обычаями, планировала, как устроить христианскую жизнь в языческом Киеве.
— Главное — завоевать доверие женщин, — советовала ей одна из византийских придворных дам. — Они влияют на мужей и воспитывают детей.
— А как завоевать их доверие? — спрашивала Анна.
— Участием в их жизни. Помощью в трудные минуты. Пониманием их проблем.
Возвращение в Киев было триумфальным. Горожане вышли встречать князя и его новую жену. Владимир ехал в открытой колеснице рядом с Анной, и все могли видеть красивую и достойную принцессу.
— Красивая! — кричали женщины в толпе.
— Настоящая княгиня! — вторили им мужчины.
Первое впечатление было благоприятным. Анна сумела очаровать киевлян своей красотой и достоинством.
В княжеском тереме Владимир собрал бояр и воевод:
— Я принял крещение и новую веру, — объявил он. — Теперь предлагаю то же самое всем вам.
— А если кто-то откажется? — осмелился спросить один из старых воевод.
— Никого не принуждаю, — ответил Владимир. — Но знайте: новая вера поможет нам стать сильнее и мудрее.
Большинство бояр согласились креститься. Те, кто сомневался, предпочли промолчать, но отказов не было.
Подготовка к массовому крещению киевлян заняла несколько недель. Нужно было построить купальни на Днепре, подготовить священников, объяснить народу суть происходящего.
— Завтра все жители Киева должны прийти к реке для крещения, — объявил глашатай по улицам города. — Кто не придет, тот будет врагом князю.
Анна была против принуждения:
— Вера должна приниматься добровольно, — говорила она мужу.
— Большинство примет добровольно, — отвечал Владимир. — А для сомневающихся нужен небольшой стимул.
— А если поднимется бунт?
— Не поднимется. Народ доверяет мне. А те, кто не доверяет, боятся.
На следующее утро почти все население Киева пришло к Днепру. Священники читали молитвы, а люди входили в воду и принимали крещение. Старые идолы были сброшены в реку или сожжены.
— Смотри, — сказал Владимир Анне, наблюдая за происходящим, — твой народ рождается заново.
Анна кивнула, но в душе ее были и радость, и тревога. Великое дело начиналось, но впереди были годы трудной работы по укоренению новой веры.
Крещение Руси состоялось. Теперь предстояло сделать христианскую веру не просто обрядом, а основой жизни целого народа.
**ЭПИЛОГ**
*(Феодосий)*
Двадцать лет прошло с того дня, когда князь Владимир крестил Русь в водах Днепра. Монах Феодосий сидел в келье Киево-Печерского монастыря, записывая летопись событий тех великих времен. Перо скрипело по пергаменту, а за окном шумел осенний ветер, напоминая о быстротечности человеческой жизни.
«В лето 6496 от сотворения мира, — писал он, — великий князь Владимир Святославич завершил объединение русских земель под единой властью и единой верой. И стала Русь великой державой от моря до моря…»
Он прервал писание, вспоминая тот день, когда впервые увидел крещение народа. Тогда он был еще юным послушником, прибывшим в Киев с византийскими священниками. Теперь — игумен монастыря и хранитель памяти о великих делах.