— Я человек, который живёт дольше, чем должен, и видит больше, чем хотел бы, — наконец ответил он. — Остальное не имеет значения.
Эта загадочная фраза только усилила любопытство Олега, но он понял, что более ясного ответа не получит. Было что-то в лице Мирослава, что останавливало дальнейшие расспросы — какая-то древняя печаль или усталость, проступавшая сквозь обычно спокойное выражение.
На третий день пребывания Мирослава в Искоростене произошло событие, подтвердившее его предостережения. Один из бояр, Гостомысл, был схвачен при попытке тайно передать письмо киевскому гонцу. В письме содержались сведения о численности дружины Олега, расположении укреплений и запасах продовольствия — информация, полезная для потенциального врага.
— Я всегда считал его верным, — горько произнёс Олег, сидя в своей палате с Мирославом. — Его отец служил ещё моему деду.
— Именно таких людей и подкупают первыми, — заметил Мирослав. — Те, чья верность кажется незыблемой, вызывают меньше подозрений. Что ты собираешься делать с предателем?
Олег нахмурился:
— По закону ему полагается казнь. Но сначала я хочу знать, кто склонил его к измене. Кто стоит за этим в Киеве.
— Узнай, но не торопись с наказанием, — посоветовал Мирослав. — Иногда помилованный враг может стать полезнее, чем казнённый. Особенно если он будет думать, что его двойная игра осталась тайной.
Олег понимающе кивнул:
— Ты предлагаешь использовать его для дезинформации?
— Именно, — подтвердил Мирослав. — Пусть передаёт в Киев сведения, которые ты сам хочешь туда отправить. Это позволит тебе выиграть время и, возможно, выявить других предателей.
— Мудрый совет, — согласился Олег. — Я так и поступлю.
Вечером того же дня Мирослав объявил о своём скором отъезде:
— Мне пора в путь, князь. Новгород ждёт, а дороги становятся опаснее с каждым днём.
Они стояли на крепостной стене, глядя на лес, окружавший Искоростень. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в золотистые и багряные тона.
— Мне будет не хватать твоих советов, — честно признался Олег. — За эти несколько дней я узнал от тебя больше, чем за годы от других советников.
— Ты умеешь слушать, — улыбнулся Мирослав. — Это редкое качество среди правителей. Оно поможет тебе выжить в грядущих испытаниях.
— Ты думаешь, войны не избежать? — тихо спросил Олег.
Мирослав долго смотрел на закат, прежде чем ответить:
— Судьба редко раскрывает все свои карты заранее. Но я видел, как начинались войны, и то, что происходит сейчас, очень похоже на их предвестники. — Он повернулся к князю. — Будь готов к худшему, но делай всё, чтобы этого избежать.
— Я последую твоему совету, — кивнул Олег. — И отправлю гонцов к Владимиру с предложением союза.
— Хорошо, — одобрил Мирослав. — Но помни: даже самые близкие союзники могут отвернуться, если увидят выгоду для себя. Никогда не доверяй полностью никому, кроме себя.
Это прозвучало печально, и Олег заметил тень грусти, промелькнувшую на лице собеседника:
— Тяжело жить с таким недоверием.
— Тяжело, — согласился Мирослав. — Но иногда необходимо. Особенно для тех, кто носит корону или мечтает о ней.
Они помолчали, наблюдая, как последние лучи солнца окрашивают верхушки деревьев.
— Ты сказал, что увидимся снова? — спросил Олег, нарушая тишину.
— Да, — подтвердил Мирослав. — Наши пути ещё пересекутся. Но когда и где — не знаю даже я.
На рассвете следующего дня Мирослав покинул Искоростень, отказавшись от предложенного эскорта. Он уехал так же тихо, как и появился, оставив после себя множество вопросов и странное ощущение надвигающихся перемен.
Олег долго стоял на крепостной стене, глядя вслед одинокому всаднику, пока тот не скрылся среди деревьев. Потом повернулся к ожидавшему его советнику:
— Собери бояр и воевод. Нам нужно готовиться. Времена меняются, и мы должны меняться вместе с ними, чтобы выжить.
В этот момент над крепостью пронёсся ворон, издав хриплый крик, напомнивший Олегу о ночном знамении. Князь посмотрел вслед птице и прошептал:
— Пусть не сбудется твоё предсказание, вестник Перуна. Пусть братья останутся братьями, а не станут врагами.
Но в глубине души он уже знал, что судьба редко прислушивается к таким молитвам. Тучи сгущались над Русью, и скоро должна была разразиться буря, которая изменит её навсегда.