Тяжесть короны, даже невидимой, ощущалась в этот момент особенно отчётливо. Выбор, который ему предстояло сделать, мог определить судьбу не только его лично, но и всей Руси на поколения вперёд.
Ярополк сел в кресло, закрыл глаза и попытался представить, что сказала бы сейчас его бабка, мудрая княгиня Ольга. «Держава держится не страхом, а справедливостью. Не силой оружия, а силой закона и обычая. Помни об этом, внук, когда придёт время принимать трудные решения».
С этими словами в голове он уснул, прямо в кресле, впервые за много дней чувствуя некоторое облегчение — посольство отправлено, первый шаг к миру сделан. Теперь оставалось ждать ответа брата и молиться богам, старым и новым, чтобы грядущие дни принесли Руси мир, а не войну.
Глава 8
# Глава 8: ГОЛОС КРОВИ
Древлянский лес шумел под порывами осеннего ветра. Багряные и золотые листья кружились в воздухе, устилая тропу, по которой ехал Олег со своей дружиной. Небо хмурилось тяжёлыми серыми тучами, предвещая скорый дождь, но князь, казалось, не замечал приближающейся непогоды.
Охота сегодня не задалась — дичь словно почуяла опасность и скрылась в глубине леса. Но Олег не особенно огорчался этим. Он выехал в лес не столько ради добычи, сколько для того, чтобы побыть наедине со своими мыслями, вдали от постоянных тревог и забот, одолевавших его в последние недели.
— Пора возвращаться, князь, — сказал пожилой дружинник, поравнявшись с Олегом. — Дождь собирается, да и темнеет рано теперь.
Олег кивнул, бросив последний взгляд на лесную чащу:
— Ты прав, Твердята. Возвращаемся.
Когда они выехали на открытое пространство, перед ними раскинулась панорама Искоростеня — главного города Древлянской земли. Крепостные стены на высоком холме были недавно укреплены и надстроены, вокруг тянулись глубокие рвы, заполненные водой. На стенах виднелись дозорные, внимательно осматривающие окрестности.
— Город готов к осаде, — заметил Твердята, проследив за взглядом князя. — Киевляне не возьмут нас врасплох, как взяли наших дедов во времена княгини Ольги.
Олег нахмурился, вспомнив мрачную историю о том, как его бабка отомстила древлянам за убийство мужа, сжегши Искоростень и истребив многих его жителей. Ирония судьбы — теперь он, внук Ольги, правил теми самыми землями и готовился защищать их от своего брата, тоже внука Ольги.
— Надеюсь, до осады дело не дойдёт, — сказал князь. — Я отправил гонцов к Ярополку с предложением мира и союза против общих врагов. Может быть, он прислушается.
Твердята скептически хмыкнул:
— Не верю я киевскому князю. Слишком много слухов о его намерениях присоединить все русские земли под свою руку. К тому же, говорят, его воевода Блуд нашёптывает ему о выгодах войны против братьев.
— Всё это слухи, старик, — с лёгким раздражением ответил Олег. — У меня нет доказательств враждебных намерений брата. А воевать на основе подозрений и сплетен — последнее дело.
Они въехали в город через восточные ворота. Улицы Искоростеня были полны народа, несмотря на приближающийся дождь. Ремесленники спешили завершить дневные дела, торговцы зазывали последних покупателей, дружинники проверяли укрепления и запасы оружия.
У ворот княжеского терема Олега встретил его советник, боярин Мстиша — высокий худощавый мужчина с пронзительными тёмными глазами и длинной седеющей бородой.
— Вести из Киева, князь, — сказал он, едва Олег спешился. — Гонец прибыл час назад.
— Хорошие вести или плохие? — спросил Олег, передавая поводья конюху.
— Ярополк отправил к нам посольство, — ответил Мстиша. — Боярин Свяцко с десятью дружинниками выехал из Киева два дня назад. Судя по словам гонца, везут богатые дары и предложение о встрече.
Олег удивлённо поднял брови:
— Неожиданно. Видимо, мои гонцы разминулись с посольством Ярополка. Что ж, это хороший знак. Может быть, сумеем договориться без крови.
В глазах Мстиши мелькнуло сомнение, но он промолчал, лишь склонил голову в знак согласия.
Внутри терема было тепло и уютно. Олег прошёл в свои покои, где слуги уже приготовили горячую воду для омовения и чистую одежду. После охоты князь любил привести себя в порядок перед вечерней трапезой.
Когда с омовением было покончено, в покои вошёл Мстиша: