Владимир достал из-за пазухи небольшой предмет — старинную монету с изображением двуглавого орла:
— Видишь этот символ? Он означает державу, которая объединяла разные народы, но не подавляла их. Я хочу создать нечто подобное на русской земле.
Рогнеда внимательно разглядела монету. Что-то в ней было завораживающее — ощущение древности и величия.
— Откуда у тебя это?
— Подарок мудрого человека, — уклончиво ответил Владимир. — Напоминание о том, что истинная сила в единстве, а не в принуждении.
Они дошли до конца сада, где росла старая липа, и Рогнеда остановилась:
— Я дам тебе ответ. Но не здесь. Вернемся к отцу.
В гридне все ждали их возвращения. Рогволод встревоженно смотрел на дочь, пытаясь понять ее решение по выражению лица.
— Отец, — сказала Рогнеда, — я согласна на этот брак.
По залу пронесся удивленный шепот. Рогволод нахмурился:
— Дочь моя, ты уверена? Князь Владимир по сути принуждает нас…
— Он говорит правду о ситуации, — перебила его Рогнеда. — Выбор простой: союз с ним на равных условиях или подчинение Ярополку на его условиях. Первое лучше.
— К тому же, — добавила она, глядя на Владимира, — я вижу в нем человека, с которым можно строить общее будущее.
Владимир поклонился ей:
— Клянусь, что не посрамлю твоего доверия.
Рогволод тяжело вздохнул:
— Если дочь согласна, значит, и я согласен. Но свадьба должна быть достойной княжеской дочери.
— Конечно, — кивнул Владимир. — Но я прошу провести обряд завтра. Времени у нас действительно мало.
— Завтра? — возмутился один из бояр. — Это неслыханно! Нужно подготовиться, послать приглашения…
— Войны не ждут свадебных приготовлений, — резко ответил спутник Владимира, впервые подав голос. — Лучше простая свадьба, чем пышные похороны.
Рогволод переглянулся с дочерью. Та едва заметно кивнула.
— Хорошо, — решил полоцкий князь. — Завтра на закате состоится свадьба. А послезавтра мы обсудим условия нашего союза.
— Благодарю, — искренне сказал Владимир. — Клянусь, что этот союз принесет пользу обеим нашим землям.
Когда формальности были улажены и Владимир с людьми отправился в отведенные им покои, Рогнеда осталась с отцом наедине.
— Ты поступила мудро, дочь моя, — сказал Рогволод. — Хотя и рискованно.
— Весь мир стал рискованным, отец, — ответила Рогнеда. — Но мне кажется, что с Владимиром у нас есть шанс сохранить достоинство и независимость.
— Надеюсь, ты права, — вздохнул князь. — Надеюсь, ты права.
За окном сгущались сумерки, и где-то в темноте двигались войска Ярополка, не подозревающего, что его младший брат заключает союз, который может изменить весь ход войны. Завтрашний день принесет новую княгиню в Полоцк и новую надежду для Владимира в его борьбе за будущее Руси.
*(Владимир)*
Утро дня свадьбы Владимир встретил на крепостной стене, наблюдая за окрестностями Полоцка. Осенний туман медленно поднимался с реки, обнажая холмистую местность, покрытую желто-красным ковром опавших листьев. Город просыпался — из труб домов поднимался дымок, на улицах появлялись первые прохожие.
— Не спится? — раздался за спиной знакомый голос Мирослава.
Владимир обернулся. Его загадочный советник выглядел еще более усталым, чем обычно, словно не спал всю ночь.
— Думаю о сегодняшнем дне, — ответил князь. — О том, что он принесет. И о том, правильно ли я поступаю.
— Сомневаешься в браке с Рогнедой? — спросил Мирослав.
— Не в браке, — покачал головой Владимир. — В способе, которым я его добиваюсь. Принуждение — плохая основа для семейной жизни.
Мирослав подошел ближе:
— Ты видел ее вчера. Показалось ли тебе, что она действует против воли?
Владимир задумался, вспоминая разговор в саду:
— Нет. Она делает осознанный выбор. Но выбор под угрозой — это все же принуждение.
— Любой выбор делается в условиях ограничений, — заметил Мирослав. — Рогнеда понимает ситуацию и принимает решение, которое считает лучшим для себя и своего народа. Это достойно уважения.
— Надеюсь, со временем между нами возникнет больше, чем просто политический союз, — сказал Владимир.