Добрыня нахмурился. Северные земли были малолюдными, и появление большого войска оттуда не предвещало ничего хорошего.
— Сколько их?
— Говорят, человек триста, может больше. Идут не спеша, как будто не боятся нападения.
— Или знают, что их здесь ждут, — задумчиво сказал Добрыня. — Выставь двойную стражу на всех дорогах. И пошли разведчиков — пусть выяснят, кто это такие.
Константин кивнул и поспешил выполнять приказание. А Добрыня остался на стене, размышляя о возможных вариантах. Неужели Ярополк решил напасть с севера, в обход основных укреплений? Или это варяги, решившие попытать счастья в набеге на богатый город?
Ответ пришел через несколько часов, и он оказался неожиданным.
— Дядя! — Константин ворвался в гридню, где Добрыня совещался с воеводами. — Это Владимир! Он вернулся!
Все вскочили с мест. Добрыня почувствовал, как сердце забилось быстрее.
— Ты уверен?
— Разведчик видел его собственными глазами, — запыхавшись, ответил Константин. — Он ведет отряд варягов и новгородцев. И с ним женщина в богатых одеждах.
— Рогнеда, — понял Добрыня. — Значит, союз с Полоцком состоялся.
Он повернулся к воеводам:
— Готовьте торжественную встречу! Наш князь возвращается домой!
Встреча произошла у южных ворот города. Добрыня с почетной свитой ждал на площади, когда показался отряд всадников. Впереди ехал Владимир — загорелый, возмужавший, в богатых доспехах. Рядом с ним — Рогнеда в теплом плаще с мехами. За ними — ряды варяжских воинов, чьи кольчуги блестели в осеннем солнце.
— Владимир! — крикнул Добрыня, поспешив навстречу племяннику.
Князь спешился и обнял дядю. В этом объятии было все — радость встречи, тревога за прошедшее время, надежда на будущее.
— Добрыня! — Владимир отстранился, внимательно глядя на дядю. — Как дела в городе? Что с Ярополком?
— Расскажу все, но не здесь, — ответил Добрыня. — Сначала отдохни с дороги.
Владимир кивнул и повернулся к Рогнеде, помогая ей спуститься с коня:
— Добрыня, познакомься — моя жена, княгиня Рогнеда.
Старый воевода галантно поклонился:
— Честь познакомиться, княгиня. Добро пожаловать в Новгород.
— Благодарю, — ответила Рогнеда. — Владимир много рассказывал о тебе.
— Надеюсь, хорошее, — улыбнулся Добрыня. — А теперь позвольте проводить вас в княжеский терем.
Вечером, когда воины были размещены, а Рогнеда отдыхала с дороги, Владимир и Добрыня остались наедине в гридне. При свете факелов лицо племянника казалось старше — год изгнания наложил свой отпечаток.
— Рассказывай, что происходило, — попросил Владимир.
Добрыня тяжело вздохнул:
— Плохие дела, племянник. Ярополк укрепился в Киеве, подчинил себе большинство князей. Собирает большое войско — говорят, не меньше пяти тысяч.
— А Олег?
— Погиб, — мрачно сообщил Добрыня. — Год назад. В битве с Ярополком за Искоростень.
Владимир побледнел:
— Как погиб?
— Говорят по-разному. Одни — что убит в бою, другие — что упал с моста при отступлении. Но результат один — древлянские земли теперь под властью Ярополка.
Владимир молча переварил известие. Смерть среднего брата означала, что теперь за отцовское наследство будут бороться только двое.
— Что с Новгородом? — спросил он. — Почему Ярополк еще не пошел на нас?
— Шел бы, если бы не одно обстоятельство, — ответил Добрыня. — У него проблемы на юге — печенеги активизировались, совершают постоянные набеги. Приходится держать там значительные силы.
— Это нам на руку, — заметил Владимир. — Сколько времени у нас есть?
— До весны, не больше, — ответил дядя. — Как только кончится зима, он двинется на север. У нас есть всего несколько месяцев на подготовку.
Владимир встал и подошел к карте, висевшей на стене:
— Тогда нужно использовать это время максимально эффективно. Сколько воинов можем собрать?
— Новгородская дружина — около тысячи человек, — подсчитал Добрыня. — Ополчение — еще полторы тысячи, но они годятся только для обороны города. И твои варяги…
— Триста, — добавил Владимир. — Но это отборные воины. Каждый стоит троих обычных.