— А ты согласишься?
Хотен задумчиво погладил бороду:
— Зависит от условий. И от того, что я узнаю о его истинных планах. Слишком много слухов ходит в последнее время.
Хельга вопросительно посмотрела на отца:
— Каких слухов?
— О том, что молодой конунг собирается не просто торговать на востоке, а закрепиться там. Основать своё королевство, — Хотен покачал головой. — Слишком амбициозно даже для него.
— А если это правда? — осторожно спросила Хельга. — Что тогда?
Хотен внимательно посмотрел на дочь:
— Тогда я должен решить, хочу ли я, чтобы ты и твои братья жили под его властью. Или лучше отправиться туда, где варяги только торгуют, но не правят.
Хельга промолчала. В отличие от отца, она не видела ничего плохого в том, чтобы люди вроде Рюрика основывали новые королевства. Особенно если эти королевства будут построены на торговле и порядке, а не на грабеже и набегах, как у многих других варяжских вождей.
Корабли уже подходили к берегу. На носу переднего стоял высокий светловолосый воин в плаще, скреплённом на плече массивной фибулой. Даже с расстояния было видно, как уверенно он держится. Настоящий вождь, подумала Хельга. Кто-то, кто привык командовать и принимать решения.
— Пойдём, — сказал Хотен. — Нужно встретить гостя подобающим образом. Всё-таки он племянник Велемира, а старик всегда был к нам добр.
Они спустились по крутой тропинке к небольшой пристани, где уже собирались жители посёлка. Здесь, в отличие от поселения Велемира, жили в основном славянские семьи, занимавшиеся торговлей с северными соседями. Хотен был одним из немногих варягов, кто осел здесь надолго, женившись на местной девушке и полностью интегрировавшись в общину.
К тому времени, когда они достигли берега, первый драккар уже причалил, и с него начали сходить воины. Хельга внимательно наблюдала за Рюриком, который легко спрыгнул на причал и теперь оглядывался, явно кого-то ища.
Его взгляд остановился на Хотене, и лицо осветилось улыбкой:
— Хотен Славянский! — воскликнул он, используя прозвище, которое северяне дали купцу за его любовь к восточным землям. — Рад видеть тебя в добром здравии!
— И я рад видеть, что топоры данов не нашли твоей шеи, молодой конунг, — усмехнулся Хотен, пожимая протянутую руку. — Хотя, судя по твоему новому кораблю, это они должны были бояться тебя, а не наоборот.
Рюрик рассмеялся:
— Просто небольшое недопонимание на море, которое мы успешно разрешили. Теперь у меня на один корабль больше, а у них — на одну головную боль меньше.
Хотен покачал головой, но в его глазах плясали искорки веселья. Варяжская прямота всегда забавляла его, даже когда он пытался держаться отстранённо.
— Это моя дочь, Хельга, — сказал он, указывая на девушку. — Думаю, вы ещё не встречались.
Рюрик перевёл взгляд на Хельгу, и на мгновение в его глазах промелькнуло удивление. Возможно, он не ожидал увидеть рядом с Хотеном девушку настолько нордической внешности. Унаследовав от отца светлые волосы и голубые глаза, а от матери — славянские черты лица, Хельга была необычным смешением двух народов.
— Рад познакомиться, — сказал Рюрик, слегка склонив голову. — Наслышан о твоём мастерстве переводчицы и знании торговых путей.
Хельга почувствовала, как краска приливает к щекам. Она не ожидала, что известный конунг будет знать о ней.
— Люди преувеличивают мои таланты, — ответила она по-варяжски, но с лёгким славянским акцентом. — Я просто помогаю отцу в его делах.
— И делаешь это превосходно, судя по тому, что говорят купцы с востока, — улыбнулся Рюрик. — Твоё знание славянских и финских наречий очень ценится в торговых кругах.
Хотен покашлял, явно недовольный тем, что Рюрик обращается напрямую к его дочери, минуя его самого:
— Что привело тебя в наше скромное поселение, конунг? Сомневаюсь, что ты проделал весь этот путь только для того, чтобы похвалить языковые навыки моей дочери.