— Приветствую тебя в новый день, Хотен, — сказал он, входя в зал. — И твою семью также.
Его взгляд скользнул по Хельге, и она заметила, как на мгновение его глаза задержались на ней, прежде чем вернуться к её отцу.
— Добро пожаловать, конунг, — ответил Хотен. — Надеюсь, ночь на корабле была удобной?
— Я провёл столько ночей на своём драккаре, что иногда на твёрдой земле сплю хуже, — улыбнулся Рюрик. — Но благодарю за беспокойство и за стражу, которую ты прислал. Хотя я не думаю, что в вашем гостеприимном поселении мне что-то угрожает.
Хотен и Хельга переглянулись, но ничего не сказали. Вместо этого хозяин дома пригласил гостя к столу, где уже были расставлены лёгкие закуски и напитки.
Когда все расселись, Хотен перешёл к делу:
— Я обдумал твоё вчерашнее предложение, Рюрик. Идея объединить земли на востоке под единой властью не нова. Многие пытались, и многие терпели неудачу.
Рюрик спокойно кивнул:
— Это правда. Но большинство из них видели в этих землях лишь источник добычи и дани. Я вижу в них будущий дом. Это большая разница.
— И всё же, — продолжил Хотен, — чем твой подход будет отличаться? Как ты намерен завоевать доверие местных племён?
— Не завоевать, а заслужить, — поправил Рюрик. — Во-первых, я не собираюсь навязывать им свою власть силой. Я приду только туда, куда меня пригласят. По моим сведениям, некоторые старейшины словен уже подумывают о таком приглашении.
— Гостомысл? — уточнил Хотен, упоминая известного старейшину ильменских словен.
— Да, — кивнул Рюрик. — По слухам, он ищет сильного правителя, способного навести порядок в землях, раздираемых междоусобицами. Правителя, не связанного с местными родовыми распрями.
— И ты хочешь стать таким правителем, — это был не вопрос, а утверждение.
— Я хочу создать нечто большее, чем просто ещё одно варяжское княжество, — серьёзно ответил Рюрик. — Державу, где север и восток соединятся, где торговля будет процветать под защитой единых законов, где люди смогут жить, не опасаясь набегов и грабежей.
Хельга внимательно слушала, наблюдая за Рюриком. В его словах чувствовалась искренность, которую трудно было подделать. Он говорил не как хвастливый воин, мечтающий о добыче, а как строитель, видящий будущее.
— Красивые слова, — заметил Хотен, — но на них государство не построишь. Нужны воины, корабли, серебро, поддержка знати.
— У меня есть часть этого, — ответил Рюрик. — Остальное я планирую получить до следующей весны. Мои братья Синеус и Трувор уже собирают людей и ресурсы. Я заключил союзы с несколькими дружественными племенами и торговыми домами. Но мне нужны люди, знающие восточные земли не как случайные торговцы, а как те, кто понимает душу этих мест. Такие люди, как ты, Хотен. И как твоя дочь.
Хельга невольно вздрогнула, услышав упоминание о себе:
— Меня? — удивлённо спросила она, позабыв о приличиях, запрещающих вмешиваться в разговор мужчин.
Рюрик повернулся к ней:
— Да. Ты говоришь на языках и севера, и востока, понимаешь обе культуры изнутри. Такие люди будут бесценны в новой державе. Люди, способные быть мостом между разными народами.
Хотен нахмурился, но не стал одёргивать дочь. Вместо этого он сказал:
— Моя дочь — не часть сделки, конунг. Если я решу присоединиться к твоему предприятию, это будет моё решение, не затрагивающее её.
— Конечно, — согласился Рюрик. — Я лишь хотел сказать, что ценю таланты всей твоей семьи и буду рад видеть вас всех среди своих союзников. Но выбор всегда остаётся за каждым из вас.
Он посмотрел прямо на Хельгу, словно обращаясь лично к ней:
— Я никогда не принуждаю людей следовать за мной. Те, кто идёт со мной, делают это по собственной воле, потому что верят в общее дело.
В его глазах Хельга увидела тот же огонь, что заметила вчера. Огонь человека, верящего в своё предназначение. И на мгновение ей захотелось стать частью того, что он строил, увидеть это новое государство собственными глазами, помочь в его создании.