— Именно так, Маргарита Петровна, — убеждённо ответил Дмитрий Павлович. — Как только мне предоставится шанс, я так и скажу. Ярослав Константинович, я вызываю вас на дуэль.
— Что ж, вам очень повезло, Дмитрий Павлович, — негромко, но очень отчётливо произнёс я и Антип немедленно создал в паре метров над нами здоровенный шар клубящегося пламени, осветивший всё вокруг. Падающий сверху дёрганный багровый свет как нельзя лучше подходил моему настроению. — Ваш вызов принят.
Глава 28
— В беседке наступила оглушительная тишина. Я слышал, как со стороны дворца долетали отзвуки музыки. В кронах деревьев нервно орали потревоженные ярким светом птицы. Я некоторое время ждал, что неизвестный мне аристократ выйдет на свет, но он не торопился этого делать. Но первым, к моему удивлению, не выдержал Антип.
Вокруг беседки поднялась стена пламени высотой около метра. Изнутри послышался испуганный женский вскрик. Выругался кто-то из мужчин и через единственный оставшийся в огне проход выскочили на аллею несколько человек. Три мужчины и две девушки. Все примерно одного возраста и, что примечательно, личный слуга был только с одним из них.
— За нарушение правил приёма, вы понесёте наказание! — резко произнёс Дмитрий Павлович. Именно он оказался хозяином единственного слуги. Судя по всему, остальные гости относились к обычным столичным аристократам. — Недопустимо использовать магию против гостей светлейшего князя Муравьёва!
— Согласно подпункту пять пункта три свода традиций благородных сословий, личный слуга на ежегодном приёме представителей высшей аристократии может не только использовать магию, но и атаковать других дворян, если посчитает нанесённое его хозяину оскорбление достаточно весомым, — безразлично и от этого ещё более жутко, произнёс Антип. Аура архимага аспекта Огня буквально полыхала на десяток метров вокруг оборотня. — И сейчас я вижу прямое оскорбление, достойное смерти.
— По закону, вы обязаны сдерживать порывы своего слуги! — не растерявшись, довольно вольяжно ответил Дмитрий Павлович. Все его спутники тихо стояли в нескольких метрах позади своего предводителя и не сводили глаз с недовольного Антипа. Как кролики перед удавом. — В этом смысл, Ярослав Константинович. Аристократ не всегда может быть сильнее своих слуг в чём-то, но он всегда обязан держать их в узде. Поэтому заткните своего сопровождающего и поговорим, как серьёзные люди.
Сказано это было свысока и довольно насмешливо. Так мог общаться человек, который сильно привык к своей безнаказанности. И, судя по реакции остальных зрителей этой сцены, Дмитрию Павловичу это регулярно сходило с рук.
— Нет, господин Муравьёв, — слегка улыбнулся я и на лице сына светлейшего князя на мгновение появилось выражение удивления. Не страха даже, а просто удивления, что ему посмел возразить какой-то провинциальный князёк. — Боюсь, в этот раз вам придётся ответить за свои слова в полной мере.
Мои слова послужили для Антипа сигналом к действию и оборотень нанёс удар. Быстрый, резкий и такой мощный, что у молодого аристократа просто не было шанса защититься. Вокруг Дмитрия Павловича возник кокон почти белого от запредельной температуры пламени и последнее, что мы услышали, был громкий и полный животного ужаса вопль.
— Что вы наделали⁈ — заломив руки, вскричала та самая девушка, которая так восхищалась словами Муравьёва-младшего. — Это же сын светлейшего князя!
— Не волнуйтесь так, барышня, — рассматривая медленно пульсирующий кокон огня сказал Антип. — Я просто дал знать его светлости, что у нас с его сыном возникли некоторые разногласия.
Дмитрий Павлович достаточно хорошо владел родовым аспектом Света, но тягаться с архимагом точно не мог. Однако, я ни на мгновение не сомневался, что отпрыск светлейшего князя находится под надёжной защитой. Ещё в тот момент, как Антип создал кольцо огня вокруг беседки, я ощутил пробуждений родовой сети Муравьёвых. Антип тоже чувствовал работу защиты и осознанно затянул на неразличимую долю мгновения активацию кокона, что дало сети время сформировать защиту вокруг княжича.
Спустя пару секунд пламя бесследно исчезло и мы увидели сжатого световыми полями Дмитрия Павловича. Он стоял на цыпочках, не имея возможности изменить положение, потому что даже родовая сеть была не настолько сильной, чтобы блокировать атаку оборотня на большой площади. Об этом явственно говорила обильная испарина на лице княжича и подгоревшие полы его пиджака.