Внутри самой аномалии Катя уже почти восстановила привычную экосистему. Девочка выбрала правильное направление и решила приводить в порядок зоны по очереди. Когда в одну аномалию стекается сила сразу из пяти других, скорость всех процессов увеличивается в разы. Часть зверей и растений девочка-оборотень также позаимствовала из других регионов. По внешней части аномальной зоны уже ползали Ырги разных аспектов и осторожно перемещались Земляные ленты. А ещё я нашёл нескольких мурманских крабов рядом с домиком Кати.
Детёныши стража Мурманской аномальной зоны сидели плотным рядком на мощной нити аспекта Жизни и напитывались энергией. Учитывая скорость их роста, можно было рассчитывать на взрослых особей уже через месяц.
— Да говорю же тебе, что рассердится князь! — долетел до меня с улицы обрывок чужого разговора, вернув меня в реальность. — Никогда он такие штуки не любил и теперь точно рад не будет!
Голос принадлежал Пескарёву. Олега Дмитриевича не пригласили меня встречать, но о возвращении отряда он знал. Родовая сеть подсказывала, что вместе с главой Себыкино в имение прибыл Сашок. Берёза что-то пробормотал в ответ, чем вызвал целый шквал недовольства со стороны своего старшего коллеги.
Я не стал дожидаться пока они разбудят всех остальных, натянул штаны и, накинув рубашку, переместился к ранним гостям. Переход открыл за спиной Сашка, поэтому первое, что увидел испуганное лицо Пескарёва.
— Простите, ваша светлость! — тут же зачастил глава Себыкино. — Мы вас беспокоить не хотели. Это всё Саня с Ильёй Петровичем! Я их как мог отговаривал…
— От чего? — с интересом рассматривая небольшой бочонок, который держал в руках Берёза. Емкость явно была тяжёлая, но внимание привлекала не этим. Доски были густо покрыты магическими символами, а вся бочка представляла собой сложнейший артефакт. — А когда вы вообще над основными задачами работать успеваете?
— Вот! А я что тебе говорил? — зло посмотрел на парня Пескарёв. — Заладили на два голоса! Это нужно! Князь оценит!
— Простите, Ярослав Константинович, — выдохнул Сашок.
Бочка начала выскальзывать из его рук и я едва успел её перехватить. Тридцать килограммов не были для меня таким уж ощутимым грузом, и я с интересом покрутил в руках новое изобретение своих артефакторов.
— Не разбейте только, — вытер со лба пот парень. — На руны крепости места у нас уже не хватило.
— Что внутри? — внимательно изучая необычное сочетание знаков, уточнил я.
— Настойка на тридцати аномальных травах, — гордо ответил Сашок. — Столетняя!
— Ядрёная до ужаса, — неожиданно добавил Олег Дмитриевич. — Я, правда, с Ильёй не такую старую пил. Тут ребята для вас расстарались конечно.
— Что ты сказал? — удивлённо посмотрел я на Берёзу и потом начал заново изучать руны на стенках бочки. Из того, что я видел, ничего на временную составляющую повлиять не могло. Людям вообще не были доступны заклинания подобного толка. Они запросто могли разрушить Источник при малейшей ошибке.
— Мы знаем, что это не принято, ваша светлость, — торопливо, будто его поймали с поличным, ответил Сашок. — Но мы всё осторожно сделали. По отдельности два артефакта собрали. Они по частям не работают вовсе и законы Империи мы не нарушили. Илья Петрович всё проверил.
— Стоп! — подняв руку и перехватив бочонок второй, остановил я Берёзу. — Давай по порядку. С настойкой я уже понял. Что с бочками?
— Вы очень верно подметили, Ярослав Константинович, — кивнул Александр. — Бочек три штуки пришлось делать. Внешняя стабилизирует эффект, средняя тонкая и работает в качестве изолятора…
— А внутренняя меняет свойства за счёт разницы магических полей… — закончил я за своего артефактора и потрясённо покачал головой. Эти двое не переставали меня удивлять. Нечто похожее использовал когда-то я сам, но в более крупных масштабах. Попытка законсервировать особо ценные вещи вынудила искать способы взаимодействия с великой рекой. Но чтобы такие методы применяли для выдержки алкоголя…
— Да! — восхищённо посмотрел на меня Сашок. — Думал, до вечера объяснять придётся! А ты говорил, что князь не оценит!
— Я про настойку говорил, — проворчал в ответ Пескарёв. — Не ценитель его светлость такого.
— Так, а на чём показывать было⁈ — возмущённо воскликнул молодой изобретатель. Он будто стал больше вдвое и с высока посмотрел на Олега Дмитриевича. — Вино любое в уксус превратилось бы, а крепкое смысла нет хранить. Травки-то наши со временем только лучше становятся.