— Понадобится помощь Антипа, — некоторое время внимательно глядя на уголёк в моей руке, произнёс Бернхард. — Новая роща может стать серьёзным подспорьем для восстановления Твердыни. Жаль, что в прошлом не было ничего подобного.
— Тогда и задач таких из-за недостатка маны не было, — усмехнулся я в ответ. — Да и условия у нас здесь не очень подходящие для молодых огнеростов. Всё же, не аномальная зона. Нужно как-то распечатать глубинные сплетения, но этим мы позже займёмся. Давай сейчас с рощей закончим и пора возвращаться уже на праздник.
Когда мы уходили по заросшей вековым мхом каменной тропе к Казанской аномальной зоне, по всему периметру долины поднимались молодые ростки магических деревьев. Им было тяжело, потому что внешняя подпитка полностью отсутствовала, и они росли исключительно на энергии принесённой пыльцы. Но уже скоро деревья начнут вырабатывать собственную ману, а расставленные по всей роще тотемы начнут восстанавливать на её основе систему защиты моей цитадели.
Наше возвращение осталось практически незамеченным. Я открыл тропу в тени одной из стен форта, и мы прошли практически по тому же пути, по которому уходили. Охрана на воротах только бросила в нашу сторону пару взглядов, но даже вопросов никто задавать не стал.
— Как прошла ваша прогулка, Ярослав Константинович? — заметив наше возвращение, поинтересовался хан Эрмед. — Получилось ли насладиться тишиной ночной степи?
— Получилось, хан, — улыбнулся я в ответ.
— Говорят, что каждый находит в степи то, что ищет и чего достоин, — рассмеялся правитель Казани. — Не всем везёт в первый раз, князь. Но я уверен, что в ближайшие дни у тебя получится добиться поставленной цели. Я уходил в ночь двенадцать раз, прежде чем получил свою печать. А мой старший сын — девять. Уверен, что ты справишься быстрее.
— Боюсь, планы изменились, хан Эрмед, — спокойно ответил я. — Мне нужно как можно быстрее завершить начатое. Но я точно вернусь в Казань.
— Я не вправе тебя держать, князь, — приложив руку к сердцу, слегка поклонился верховный хан. — Каждый сам выбирает свою дорогу. Но ты должен понимать, что не каждый бой завершается победой. И не всегда всё выходит с первой попытки. Ты достойный человек и я уверен, что дорога примет тебя. То, что это не произошло сразу, не означает провал.
— Благодарю за тёплые слова, хан, — поклонился я. — А теперь прошу меня простить. День выдался трудным и долгим. Мне нужно отдохнуть перед дальней дорогой. Могу ли я рассчитывать, что вы организуете для меня и моих людей рейс в Хабаровск?
— Разумеется, Ярослав Константинович, — кивнул в ответ Эрмед. — Самолёт уже ждёт. Для вас организуют коридор, как только вы сядете на борт.
— Благодарю, — ответил я и поднялся из-за стола. Будто это послужило сигналом, все мои маги также поднялись и направились следом за мной. Эрмед, наблюдая за таким единодушием, только покачал головой, а потом повернулся к сидевшему неподалёку от него княжичу Подоляну. — Ну что, племянник, давай хоть с тобой поболтаем? Как там дела у твоего отца? В добром ли он здравии?
За весь вечер мы обменялись с Гюрзой едва ли парой фраз. Парень сильно огорчился, что его не взяли в рейд по Казанской аномалии, но признал, что вряд ли смог быть там полезен. Свою роль сын одного из сильнейших князей юга выполнил на все сто процентов и княжич сам принял решение, что дальше с нами он не пойдёт. Очень уж тяжело ему было после своего статуса общего признания его силы, ощущать себя обузой для целого отряда, где даже обычные бойцы больше похожи на героев древних легенд.
Я удерживать Арсена не стал. Возможно, он бы смог многому научиться за следующие дни, но точно так же мог и погибнуть. Гарантировать, что все вернутся из этого похода живыми, я не мог. Впрочем, как и всегда.
— Господин… — когда мы оказались в казарме для офицеров, обратился ко мне Григорий. — Можем ли мы поговорить?
Менталист, как и все остальные архимаги, ощущал изменения в моём Источнике, но с чем они связаны понять не смог. К текущему моменту я уже достаточно хорошо управлял своим телом, чтобы закрыть самую важную часть своей энергосистемы от любопытных взглядов. Тонкая плёнка Эфира блокировала любую попытку сканирования, но изменение потенциала скрыть было невозможно.