Локация: План Стихий.
Трон Стихий.
— Ты не угадал Дариран. — произнёс Владыка Стихий, поглаживая по спине саламандра что выглядел не менее огромным. — Парень не стал скрывать Дары, и спешит ими поделится с ближними.
— Да, Владыка, тут он и меня удивил. — ответил его тотем. — Весь мой полуторатысячитилетний опыт… хм, из любого правила есть исключения. Я думал он будет молчать о фолианте, и хранить его в секрете не хуже тайны своего происхождения. А гляди ж ты, готов хоть всем раздать, и не престаёт хвалит твою мудрость, и то как хорошо ты там всё расписал.
— Я тут подумал, будь у меня такой подарок в те времена, — продолжил Владыка Стихий. — Быть может я смог бы развиться за год до двенадцатой ступени.
— У тебя и так неплохо получилось! — хохотнул Дариран. — Ты пока единственный в магическом мире, кто совершил Вознесение за такой короткий срок.
— Да… я был самым молодым ВсеСтихийным магом на том Турнире. — предался воспоминаниям мирской жизни Владыка. — Тогда минимальный возраст был кажется двести пятьдесят лет? А мне даже и двух сотен не было…
Перед Троном появился элементаль — Приарх Огня, но Владыка не обратил на него внимания, продолжая предаваться воспоминаниям.
— Ты знаешь, Дариран, а ведь этот Семён Ветров неплохо набирается сил. С одним Местом Силы всего, а уже четвёртая Ступень. Так глядишь и переплюнет Великого Салема!
— Владыка снова предаётся мирским воспоминаниям! — недовольно прошипел Приарх нечеловеческим голосом. — Связь с Троном слабеет, это ощущают все Стихии!
— И тем не менее, я уже третий цикл на Троне, и, не вижу равных соперников! В отличии от прошлых воплощений, что лишились своей личности. — обратил на него внимание Владыка. — И если так дальше пойдёт и не увижу…
— Приархам не следовало оставлять Владыке мирскую память! — вновь прошелестел Приарх Огня, разгораясь сильнее, показывая своё недовольство.
— Шесть сотен лет общаюсь с ними, — обратился Владыка к своему тотему, — А никак не могу привыкнуть что они так о себе выражаются.
— Тебе ли не знать, у них нет личности. — спокойно ответил Дариран. — Такой как у нас. Они выше этого. И именно поэтому миру и нужен Владыка Стихий.
— Как думаешь, если этому парню и ещё больше помогать, он сможет достичь больших успехов? — спросил у тотема Владыка.
— Ты хочешь его на Трон Стихий? — саламандр даже на задние лапы поднялся от удивления.
— На всё Воля Приархов! — ответил Владыка Стихий.
— Приархи поддержат достойнейшего в финальном сражении Турнира Стихий! — прошипело пламя.
— Да, — кивнул Владыка. — Но сначала нужно вернуть те условия что были. А Приарх Огня что-то ещё хотел сообщить? — спросил он, видя, что элементаль всё-так же находится подле трона.
— Сразу несколько Мест Силы угасли. — ответил элементаль. — Старых Мест… ПервоИсточник ослаб…
— А вот уже серьёзно! — произнёс Владыка, и движением руки, будто протирает стекло, заглянул в план реальности на то место, где пропали Места Силы четвёртого ранга. — «Новый Путь» снова расширяет владения? Это недопустимо и не стоит никаких ценностей! Дариран, запомнил где это? Сообщи Рэму, пусть примет меры. Всех виновных в Суд Стихий, а того, кто это сделал лишить тотема! Хотя нет, тотемы оставить родам. Просто казнить виновных.
Саламандр, что до этого внимательно смотрел в окно в реальность, покивал и во вспышке огня исчез.
— Не стоит Приарху на меня так смотреть. Я умею признавать свои ошибки! — произнёс Владыка Стихий и продолжил наблюдение за местом происшествия, где уже появился Архонт огня со свитой.
Утро, как и следовало ожидать оказалось тяжелым для нас с Морном обоих. Но в течении дня всё нормализовалось, прямо-таки волшебным образом…
Для Морна так казалось, а я-же просто подсунул ему разбавленные пару капель зелья, и вот уже двоюродный братец полон энергии. А это было сложно сделать, потому как с сегодняшнего дня, прямо с завтрака ребята решили — раз мы команда, то должны проводить больше времени вместе.
Я помнил о просьбе отца Морна, и так же в первой половине дня имел сложный разговор с магистром Кеосбуном. Подобной наглостью, типа просьбы вынести фолиант, и даже просто показать его другим, я проверял границы доброжелательности учителя. А то иной раз он становится таким обходительным что аж противно становится, от того как он переигрывает.