Этот центральный мотив „Замка Отранто“ окружен побочными, также, возможно, восходящими к роману Уолпола: так, узурпатор Дорнгейм, движимый желанием продолжить род Дорнгеймов, собирается взять в жены невесту[10] своего сына — совершенно так же, как уолполовский Манфред.
Этого мало, — вся техника, образность, сама мировоззренческая концепция „Пещеры смерти“ — „уолполовская“, а не „радклифианская“. Это рыцарский роман, действие которого относится ко времени Фридриха Барбароссы, и „суеверие“ — фантастический и сверхъестественный элемент — выступает в нем не как потенция, но в предельно вещной и обнаженной форме. Анонимный автор в трактовке фантастических мотивов словно продолжает Уолпола: так, привидение отца Родольфа в пророческом сне произносит загадочные слова: „Из сей оледенелой руки прими сию шпагу, которая должна отмстить за мою смерть и привести тебя в принадлежащие тебе права“ — и вслед за тем, проникнув в Пещеру смерти, Родольф находит скелет, сжимающий шпагу; он произносит клятву мщения, и „в ту ж минуту иссохшие пальцы, которые ее держали, отверзлись сами и оставили ее в его руке“. Все это — довольно близкая вариация пророчества в замке Отранто, также связанного с обретением меча, погребенного в земле. Число сходных мотивов можно было бы умножить: так, призрак отца Родольфа, преображающийся в скелет, — едва ли не реплика знаменитой сцены в главе 5 „Отранто“, где скелетом оказывается „молящийся“ отшельник.
В эту „сказочную“ поэтику уолполовского романа органично входят сцены, соприкасающиеся с ранними романами Радклиф; прежде всего это описание леса и „ужасного места“ — Пещеры смерти. <…> Подобные ландшафты будут характерны и для романов Радклиф».
«Разбойники Черного Леса», анонимно изданные в Москве в 1803 г. — творение плодовитого французского беллетриста Жака-Сальбиготона Кесне (Quesne, 1779–1859). Английская критика не преминула поднять на смех этот странный гибрид конспективно изложенного готического романа и морализаторской брошюры, вышедший в Париже в 1799 г. под заглавием «Les Cinq Voleurs de la Forêt-Noire» («Пять разбойников Черного Леса»). «Большую часть данного тома, — писал критик The Monthly Magazine, — занимает диалог между капитаном banditti и одним из его пленников, который тщетно пытается убедить разбойника, что его нынешний образ жизни равно противен Богу и человеку. Будучи полностью лишено повествования, что является обычным недостатком такого рода композиций, данное сочинение, разумеется, представляется скучным и пресным»[11].
«Пещера смерти в дремучем лесу» печатается по изданию 1835 г., «Разбойники Черного Леса» — по изданию 1803 г. Орфография и пунктуация приближены к современным нормам; в случае диалогов, как правило, введено деление на абзацы; исправлены очевидные опечатки. Фронтиспис взят из издания «Пещеры смерти» 1835 г.
11
Retrospect of French Literature // The Monthly Magazine, or British Register. 1800. Vol. IX. Part I, January-June. C. 655.