Эмилия встала в полный рост и натянула тетиву. В этом положении её уже заметил сабленосец и встал в угрожающую стойку, начал рычать. "Тупой молодняк," — подумала охотница и отпустила стрелу, которая на большой скорости устремилась к зверю и пробила ему то ли грудь, то ли только плечо. Животное ещё громче зарычало и бросилось вперёд вместо того, чтобы убегать. Ещё малый да агрессивный, в отличие от более старых представителей.
Девушка быстро натянула лук и подставила вторую стрелу. А затем отпустила тетиву, но выстрел пришёлся мимо, позади сабленосца. И снова подготовка и выстрел. На этот раз стрела попала в голову, но соскользнула, пройдя по касательной и сорвав только кожу. Плохо. Оно уже совсем близко. Полукровка быстро нагнулась и достала ещё одну стрелу, после чего натянула оружие, которое перевела в горизонтальное положение, и выстрелила. Опять попадание в грудь. Оно чувствует себя плохо, но всё ещё бежит.
Лиса попыталась снова достать стрелу, но времени не хватило. Сабленосец прыгнул на неё и девушке пришлось упасть в направлении к зверю, чтобы не попасть под удар. Животное перелетело над ней и приземлилось на передние лапы, которые подкосились и оно упало. Это дало мгновение, чтобы Эмилия натянула тетиву и выпустила ещё одну стрелу, которую успела ухватить во время рискованного манёвра.
На этот раз попала в живот, пытаясь выстрелить как можно быстрее. Затем выхватила ещё один снаряд и запустила его в сабленосца, который поднимается. Тот снова упал и девушка не стала терять время. Ещё один выстрел. И ещё. Только после седьмой выпущенной стрелы, одна из которых промазала, полукровка остановилась и поднялась. Спина-то как болит после всей этой стрельбы и падения.
Взяла ещё одну стрелу и подошла к сабленосцу, который уже не может встать и вонзила её в шею, чтобы уж наверняка скончался. Добыча начала дёргаться и девушка отошла. После же вздохнула, взяла лук с остатком стрел в колчане и пошла к своей одежде, которая оказалась не так далеко. Этот зверь шёл по следу лисы. Вряд ли он намеревался охотиться, но судьба сложилась так, что он сегодня станет для кое-кого обедом.
Кровь же растеклась по всей спине и рукам по сами ладони, с которых стекает вниз. Первым делом Эмилия вытерла кровь бинтами, которыми, по всей видимости, был перевязан живот. А затем начала перевязывать грудную клетку, хотя о качестве речь не идёт: ей неудобно от самой специфики расположения ран и боли. Поэтому лиса сделала всё так, чтобы оно выглядело хоть как-то прилично, а затем приступила к ране на ноге. После же начала одеваться, но торс оставила открытым. Ноги хоть вытерла от крови и одежда не будет сильно грязной, а спина всё ещё вся красная. Как бы ни не хотелось, а тут нужна помощь нанимателя.
Напоследок перевязав руки, Эмилия связала на поясе рубашку со всем остальным. Затем сумела нащупать пояс и закрепила на нём колчан и пошла обратно к сабленосцу.
Добыча уже окончательно умерла к этому моменту и охотнице осталось только собрать стрелы обратно, вытерев их от крови. Затем, взяв в одну руку кролика с луком, а во вторую заднюю лапу зверя, она пошла обратно к дороге. Путь, конечно, однообразный и легко было бы заблудиться, если не одно "но". Просматривается граница леса со степью, которая и служит ориентиром, чтобы не забрести куда-то вглубь чащи.
Так лиса, спустя ещё какое-то время, почти дошла. Дорога уже видна. Азек заметил её и, мягко говоря, удивился. Он встал и пошёл навстречу, а заметив красный цвет вовсе побежал. Они оба остановились друг перед другом и парень даже не знает, что сказать. Он просто уже хочет исцелить все раны, а потом спрашивать, что произошло.
— Тащи теперь ты, — полукровка отпустила всю добычу и пошла дальше, к своему рюкзаку. Раны бы обработать, чтобы не пошло заражение. Всё же пришлось раз упасть на землю.
— Подожди, твои раны!
— Старые открылись. Давай тащи сабленосца и кролика. У первого, если что, острые кости на передних лапах, — устало сказала охотница.
— Да не это, подожди. Я могу их исцелить! — после этих слов девушка остановилась.
— Ты что? — она обернулась и удивлённо посмотрела.
— Я умею исцелять раны. Почти любые. Когда на мой дом напала нежить и мама часто летала помогать в боях, мне приходилось всё время лечить её. Этот дар — единственное, благодаря чему я был хоть немного полезен.