Тирион
На холме, выходящем на Королевский тракт, под ильмом поставили на козлах длинный стол из грубых сосновых досок и застелили золотой тканью, чтобы лорд Тайвин мог отужинать возле своего шатра со своими ближними рыцарями и лордами-знаменосцами. Огромные штандарты — алый и золотой — развевались над ними на высоком древке.
Тирион опоздал; недовольный собой, сбив ноги о седло, он ковылял по склону, слишком отчетливо представляя, какое впечатление производит на отца. Дневной переход выдался длинным и утомительным, и он рассчитывал сегодня крепко выпить. Сгущались сумерки, и в воздухе кружили мерцающие светляки.
Повара подавали мясное блюдо: пятерых молочных поросят, зажаренных до хруста, с разными плодами в зубах. Запах наполнил его рот слюной.
— Приношу свои извинения, — начал он, занимая на скамье место возле своего дяди.
— Наверное, мне придется поручить тебе хоронить убитых, Тирион, — проговорил лорд Тайвин. — Если ты выедешь на поле боя с таким же опозданием, как к столу, сражение закончится до твоего появления.
— О, конечно, ты оставишь для меня мужика с вилами, а то и двух, отец, — отвечал Тирион. — Но не слишком много, я не хочу быть жадным.
Наполнив вином чашу, он посмотрел на слугу, нарезавшего свинину. Корочка хрустела под его ножом, из мяса выступал горячий сок. Более приятного зрелища Тирион не видел целый век.
— Разведчики сира Аддама утверждают, что войско Старков двинулось на юг от Близнецов, — сообщил отец, когда блюдо его было наполнено ломтями свинины. — К ним присоединились подданные лорда Фрея. Они находятся менее чем в одном дневном переходе к северу от нас.
— Пожалуйста, отец, — попросил Тирион. — Я хочу поесть.
— Неужели мысль о том, что нам предстоит встреча с мальчишкой Старка, лишает тебя мужества, Тирион? Твой брат Джейме был бы рад схватиться с ним.
— Я предпочту схватиться с этой свиньей. Робб Старк не настолько мягок, и от него никогда не пахло так сладко.
Лорд Леффорд, кислый тип, следивший за съестным и прочим припасом, повернулся к Тириону:
— Я надеюсь, что ваши дикари не разделяют подобной застенчивости, иначе мы понапрасну израсходовали на них добрую сталь.
— Мои дикари самым лучшим образом воспользуются вашей сталью, милорд, — ответил Тирион. Когда он рассказал Леффорду, что ему нужны оружие и доспехи на сотню мужчин, которых он привел из предгорий, тот скривился так, что можно было подумать, что его просили отдать им для увеселения собственных девственных дочерей.
Леффорд нахмурился:
— Я сегодня видел огромного и волосатого — того, который утверждал, что ему нужно два боевых топора из тяжелой черной стали с лезвиями в форме двух полумесяцев.
— Шагга любит убивать обеими руками, — проговорил Тирион, когда перед ним поставили блюдо с дымящейся свининой.
— Он так и не снял со спины свой топор дровосека.
— Шагга полагает, что три топора полезнее, чем два. — Тирион взял щепоть соли из блюда и густо посыпал мясо.
Сир Киван наклонился вперед:
— Мы решили поставить тебя с дикарями в авангард, когда дело дойдет до битвы.
Мысли редко приходили в голову сира Кивана, не побывав предварительно в голове лорда Тайвина. Тирион насадил было ломоть мяса на острие кинжала и поднес ко рту. Но теперь сразу опустил кусок свинины.
— В авангард? — переспросил он с сомнением в голосе. Либо лорд-отец воспылал новым уважением к способностям Тириона, либо же решил сразу отделаться от его сомнительного приобретения. Мрачная рассудительность подсказала Тириону правильный ответ.
— Они показались мне достаточно свирепыми.
— Свирепыми? — Тирион понял, что повторяет слова дяди, словно ученая птица. А отец наблюдает за ними, взвешивая и оценивая каждое слово. — Позвольте мне рассказать, насколько они свирепы. Вчера ночью один из Лунных Братьев заколол Каменную Ворону из-за сосиски. Сегодня, когда мы остановились лагерем, трое Каменных Ворон схватили его и перерезали глотку. Зачем — не знаю; наверное, они надеялись получить сосиску назад. Бронн не позволил Шагге отрезать хрен мертвеца, и слава за то богам, однако сейчас Улф требует денег за кровь, а Конн и Шагга отказываются платить.
— Когда солдаты не умеют соблюдать дисциплину, виноват их лорд-командир, — заметил отец.
Брат его Джейме всегда умел заставить людей последовать за ним — и умереть, если придется. Тирион был лишен этого дара. Верность он приобрел золотом, а повиновения добился своим именем.