— Расскажи, ведь все тебя просят! — обратился к нему Ло Да-фан.
Чувствуя, с каким уважением относятся товарищи к Лу Цзя-чуаню, Дао-цзин невольно стала внимательнее следить за всем, что он делал и говорил. Ей очень хотелось подойти к нему поближе и заговорить, но она стеснялась. Ведь все, кто здесь был, знали его лучше, чем она.
И Дао-цзин тихенько сидела в углу, не решаясь проронить и слова.
— Положение сейчас тяжелое, — вполголоса начал Лу Цзя-чуань, — после событий «28 января»[50] Чан Кай-ши хоть и кричит о необходимости «одновременно оказывать сопротивление и вести переговоры», но по-настоящему и не думает противодействовать японским захватчикам. Совсем недавно наши войска, которые в течение пяти дней успешно отражали атаки японцев у Шанхайгуаня, получили неожиданный приказ отступать. Через семь дней был сдан город Чэндэ, и сейчас японские бандиты готовятся к наступлению на юг от Великой стены…
Лу Цзя-чуань вытащил платок и вытер выступивший на лбу пот. Выражение гнева и возмущения появилось на его лице. Звенящим голосом он продолжал:
— Наша нация стоит на грани гибели, а Чан Кай-ши твердит, что наш враг не японские агрессоры, а «коммунистические бандиты». Миллионы наших солдат не воюют с японцами, а брошены в карательные походы против Красной Армии. Но Красная Армия, руководимая Мао Цзэ-дуном и Чжу Дэ, уже отразила все атаки карателей, которыми командовал лично Чан Кай-ши, и добилась больших побед.
— «Лучше подарить дружественной стране, чем отдать своим рабам» — вот принцип Чан Кай-ши, — прервал его Сюй Нин. — Это не лучше другого его принципа: «Сначала успокоение внутри страны, а потом отпор внешнему врагу!»
Его слова потонули во взволнованном гуле. Все горячо заговорили, лишь одна Дао-цзин по-прежнему молча сидела в углу, внимательно прислушивалась к разговору. Все, о чем здесь говорилось, она впитывала в себя как иссохшая земля благодатный дождь. В ней зарождалось что-то новое, неведомое. Дао-цзин страстно захотелось присоединиться к этим людям, самой принять участие в их спорах. Но не хватало смелости.
Вдруг Ло Да-фан подскочил к столу и, опершись на него, воскликнул:
— Друзья, послушайте меня! Что толку в этих спорах и громких лозунгах? Мы должны заняться практической, полезной родине работой!
Слова Ло Да-фана вызвали бурю восторга. В это время Лу Цзя-чуань поднялся, не спеша подошел к Дао-цзин и протянул ей руку:
— Линь Дао-цзин, вы узнаете меня?
Она быстро встала ему навстречу и невольно покраснела:
— Узнаю — мы встречались с вами в Бэйдайхэ…
— Вы вернулись в Бэйпин? Давно ли из Янчжуана? — Голос Лу Цзя-чуаня звучал приветливо. Он говорил с ней как старый знакомый.
— Больше года. А вы как? Все еще учитесь?
Не успел он ответить, как к ним подошла Бай Ли-пин:
— Ого! Вы, оказывается, уже знакомы? Вот не ожидала!
— Мы познакомились больше года назад, причем в один очень ответственный момент и в одном очень красивом месте, — шутливо начал объяснять ей Лу Цзя-чуань. — И тогда же Линь Дао-цзин поспорила со мной… Но вы больше не работаете там учительницей? Чем же вы сейчас занимаетесь?
Дао-цзин смутилась. «Что мне ответить? Что я перестала работать учительницей и стала женой Юй Юн-цзэ, что теперь я ничего не делаю? Нет, это не то!..» Зардевшись, она в замешательстве смотрела на Лу Цзя-чуаня.
— Ты спрашиваешь, как она сейчас живет? Она обзавелась «камнем на шее», который тянет ее вниз! — ответила за нее Бай Ли-пин и, улыбнувшись, добавила: — Линь Дао-цзин — хорошая и милая… но вот муж связал ее по рукам и ногам!
— Бай Ли-пин, иди сюда! — послышалось из кружка, обступившего Ло Да-фана.
Отходя, она пошутила:
— Ну «идейные враги», поспорьте еще… — и присоединилась к остальным.
Лу Цзя-чуань и Дао-цзин разговорились.
Глава двенадцатая
…Было уже два часа ночи, но на улице царило оживление. В камине весело потрескивали угольки, и молодые люди горячо спорили. Сюй Нин и Цуй Сю-юй выбегали во двор и взрывали там хлопушки. Ло Да-фан сидел рядом с Бай Ли-пин и шепотом разговаривал с ней. Он, видно, в чем-то ее укорял. Наконец она заплакала и отошла. Ло Да-фан помрачнел. Говорили, что Ло Да-фан любит Бай Ли-пин, но никто не знал, почему они часто ссорились.
Дао-цзин и Лу Цзя-чуань сидели в углу и разговаривали. Лу Цзя-чуань держался просто и сердечно. Он расспрашивал Дао-цзин о семье, о ее прежней жизни, о ее вкусах и настроениях. Всегда молчаливая и сдержанная, Дао-цзин сегодня рассказывала ему о себе все, ничего не скрывая. Самым удивительным было то, что каждая его фраза, каждое короткое объяснение открывали для Дао-цзин что-то новое, неведомое прежде, делали многие вещи простыми и понятными. Именно поэтому она, забыв про усталость, продолжала задавать ему все новые и новые вопросы.
50
События 28 января. — Ночью 28 января 1932 года, когда японские агрессоры начали наступление на Шанхай, патриотически настроенные солдаты 19-й китайской армии вместе с населением города оказали героическое сопротивление захватчикам; но из-за предательской политики Чан Кай-ши, оставившего защитников города без боеприпасов и подкреплений, бой закончился поражением китайских войск.