Но вдруг нарушился мерный ход великих светил и вмиг оказалось Солнце в центре небосвода. Сменилась ночь ослепительным светом дня, что наступил без рассвета, и всюду разнесся яростный клич. То несся из священных чертогов Андалар, и гневом пылали крылья его и копье, затмил верховный воитель сил Света собою Солнце на Айрэ и Лайлой, и прямо на брата-младенца был направлен взгляд его багровых глаз и острие благословенного оружия. Но вынужден был он резко остановить свой полет, когда воспарила на его пути, зависнув в воздухе между ним и матерью, испуганная Лайла. Градом проливая горькие слезы, стала срывающимся голосом вопрошать она у брата, зачем делает он это. Знала Лайла, что всегда грозный Андалар действовал лишь по воле отца, беспрекословно ее исполняя, но отчаянно желала знать, зачем Анор возжелал убить едва обретшего рождение Сианту.
И поведал тогда Андалар лунной богине слова пророчества, что прочитала в звездах Исилиэль, надеясь, что сестра отойдет в сторону и не станет теперь мешать ему свершить то, что должно. Дрогнула Лайла и долго молчала, с ужасом глядя на багровоокого своего близнеца. Обернулась она затем в сторону державшей Сианту Айрэ, но та ничего не сказала дочери – лишь полный решимости взгляд поймала хозяйка лунного света. Вновь тогда посмотрела Лайла на младшего брата и поняла, что и при всем желании не смогла бы противиться тем нежным чувствам, которыми успела к нему наполниться. Теперь серебряные глаза смотрели вновь прямо на Андалара, продолжали литься слезы из них, но понял грозный небесный воитель по изменившемуся взгляду сестры-близнеца, что та не отступит. В смятении теперь уже Андалар отвел взгляд свой назад – дабы взглянуть на Анора, что с высоты небесных чертогов взирал на происходящее. Но непреклонен был Золотой Бог. Взмахнул он своим пылающим мечом, отдавая сыну строгий приказ завершить исполнение его воли. И вновь поднял копье Андалар, стал расправлять крылья и воспылал снова яростным пламенем, готовясь продолжить свой смертоносный полет с оружием наперевес.
Смотрела с небес на это и Исилиэль, и когда стало ясно, что готов Андалар по приказу Отца убить не только Сианту, но и Лайлу и Айрэ, что до последнего будут стоять на пути исполнения им этой казни, впервые извечно холодно-спокойное и безмятежное лицо мудрой богини тронуло выражение ужаса. Через коридоры дворца бежала она к Анору и, упав перед отцом на колени, стала в слезах умолять его о прощении, крича о своей ужасной ошибке, допущенной при чтении знаков Звездного Полотна. Смутился Золотой Бог от этих слов и жестом отдал Андалару указание пока остановиться, ибо желал сперва выслушать старшую дочь. Молвила Исилиэль, что неверно истолковала она часть начертанных звездами символов, из которых подчерпнула рассказанное ранее Отцу пророчество. Да, душа Сианты действительно буйна и мятежна, никогда не примет он порядков Анора, не станет покорно исполнять его волю и защищать установленные воплощением света законы, но обречен в том он будет на поражение – в действительности не было звездным светом открыто знания, что станет Сианта причиной погибели Анора и кружение установленных им устоев.
Конечно, ложь говорила Исилиэль, истинный облик пророчества и в самом деле был именно таков, каким она уже ранее его назвала. Сумела темноглазая богиня произнести эти неистинные слова с лицом уверенным и спокойным и сохранить это выражение, пока долго затем в тишине взирал на нее Отец, хотя внутри ее терзал неистовый ужас и отчаяние, что непременно будет тут же раскрыт ее обман, и кара Золотого Бога за нее будет не менее страшной, чем трагичная судьба, от которой пыталась спасти она Лайлу, Сианту и Айрэ. Но поверил Анор той, кому доверил вместо Айрэ читать для себя знаки Звездного Полотна, простил он старшую дочь за самое первое неверное ею совершенное толкование переплетений нитей судьбы. Убрал он в ножны свой меч – и погасло яростное пламя, что обуяло копье и крылья Андалара, потускнело сияние гнева в его багровых глазах. Так был новорожденный Сианта спасен от верной погибели от рук собственного старшего брата по велению Анора, воплощения воли великого Света.
3
Пусть и не стал Анор губить младенца Сианту, но и не мог он признать в нем свое дитя наравне с Исилиэль, Анхуллом, Андаларом и Лайлой. Не считал он мятежную душу достойной пребывать в кругу бессмертных владык, сохраняя порядок в ему вверенном Золотым Богом аспекте существования мира, ибо сказано было в пророчестве, что отринет Сианта волю Отца. Чувствовал он, что отличается младший сын от прочих его детей, что тронута его сущность влиянием мрачного Ямы, ненавистника Света, что осквернил плод своим семенем, став тому еще одним родителем. Потому едва вошла в сопровождении Лайлы и Андалара вновь в небесные чертоги Айрэ, на руках пронося в них и Сианту, призвал Анор к своему трону могучего и сурового Анхулла, прервав его тяжелую работу по приданию миру нового облика и покорения сил Ветров-демиургов. Отдал Золотой Бог старшему из своих сыновей указание разжечь огонь своей кузни и, соединив воедино множество редких руд и создав из них сплав прочнейший, сковать из этого неразрушимого металла оковы, в которые навечно закованным среди стен дворца заточен будет Сианта.