Так и стал Сианта расти и взрослеть, с младенчества пребывая в цепях, днями и ночами неусыпно сторожило его войско архонтов Анора. Богине-Матери Айрэ строго запрещено видеться со своим младшим сыном, таково было ее наказание за побег из небесных чертогов. Лишь башня, на вершине которой Золотой Бог устроил место заточения Сианты, доступна была ее взору. Иногда глядела она в ее сторону, начинала представлять, как страдает в оковах ее младшее дитя, как отчаянно жаждет Сианта свободы. И слезы в такие моменты неизбежно проступали на глазах Айрэ, и начинала тянуть она печальную песнь в надежде, что, не имея возможности увидеться с матерью, хотя бы голос ее он сможет услышать. И каждый раз слух Сианты действительно улавливал пение Матери, и начинал он кричать и в отчаянии биться в цепях, пусть и прекрасно знал, что никогда не удастся ему их разрушить, и ужасная гроза разрывала небеса, пронзая землю молниями и поливая ледяным ливнем и воздух сотрясая оглушительным громом, едва приходил младший бог в движение.
Сам Анор никогда не посещал своего последнего сына, не желал он смотреть в его очи и чувствовать исходящий от него дух порождения мрачного Ямы, что для Владыки Небес был подобен отвратительному смраду. Желал того и Андалар и рад был бы грозный бог никогда ногой не ступать в темницу Сианты, но иным было для него указание Отца, которому он через неприязнь и отвращение подчинился безропотно. Изо дня в день приходил Андалар, дабы проверить, должным ли образом охраняет младшего брата караул из числа лучезарных архонтов. И если в какой-то момент слишком сильно начинал Сианта биться в цепях, если вызванный его движением шторм оказывался слишком ужасен и разрушителем, начиная серьезно мешать кропотливой работе Анхулла на поверхности тверди земной, проходил воинственный бог, сверкая гневом в багровых глазах, и начинал безжалостно избивать брата до тех пор, пока не терял тот сознание. Приходила к Сианте часто и среброокая Лайла, дабы утешить заточенного бога, приносила ему в пищу плоды, что прорастали в прекрасных садах небесных чертогов, облегчала боль от тяжелых цепей и исцеляла раны и побои, нанесенные руками Андалара. Исилиэль тоже посещала младшего брата, пусть и куда реже, нежели хозяйка лунного света. Ничего она не говорила и лишь молча глядела на Сианту, силясь понять, каким именно образом способен претворить он слова ее пророчества в жизнь – не было мудрой богине покоя в желании обрести это знание, но не открыло ей его Звездное Полотно.
Часто вынужден был Анхулл ковать новые цепи и менять на них старые, ибо быстро перестал их стремительно взрослеющий Сианта. Из раза в раз вновь плавил он в кузне изобретенным им для оков младшего бога несокрушимый метал, а для того приходилось ему сначала спускаться глубоко под землю, выискивая жил всех необходимых драгоценных руд. И вот опять спустился Анхулл в глубокие пещеры и стал через них держать путь к заранее им подмеченному месту, где в камне сверкали мельчайшие частицы последнего необходимого для новых цепей материала. Но, найдя искомую жилу заветную, на миг смутился божественный ремесленник – показалось ему, что видневшаяся в глубинной твердой породе руда, когда он в прошлый раз ее видел, выглядела по-иному, что другой цвет имел ее блеск в источаемым богом свете. Но тут же пропал этот образ, словно смутное и пришедшее лишь на миг наваждение – теперь видел Анхулл залегший в земле последний для сплава необходимый металл именно таким, каким и привык.
Вскоре готов был новый сплав и скованы новые цепи, в которые заковали уже взрослого Сианту, давно потерявшего счет дней и веков, которые провел он в заточении. И в одну из ночей вдруг померк бледный свет Луны, наполнявший собой небесную башню-тюрьму, заполнила ее холодная тьма, подобная той, что отделяла глубины сотворенного Айрэ мира от вершин Подземного Царства, и бесконечно простиралась ниже во всем пространстве первозданного океана. То явилась в место заточения его сына посланница от самого Ямы, и принесенный ею мрак вмиг растворил в себе без остатка сияние стражей-архонтов, поставленных охранять узника. И коснулась посланница из темного царства оков Сианты – и в миг треснул могучий металл, впервые давая младшему богу свободу. То оказалось возможным лишь потому, что нарушен был состав сплава: эта же дева мрака ранее сбила Анхулла с пути, когда держал тот путь свой в глубоких пещерах, и наслала на него морок и забытие, отчего принял он за жилу редкого драгоценного металла орихалка руду обычной меди, что и попала в итоге в новые цепи, иначе остались бы они неразрушимы даже для частиц силы всех Семи Бурь, что принесена была посланницей Ямы из темных владений и вырвалась с кончиков пальцев ее. И затем исчезла она – успел Сианта, опомнившись, лишь разглядеть в уходящей тьме глаз фиолетовый отблеск и услышать слова о том, что послал ее второй отец его, владыка Подземного Царства.