И поднял Сианта глаза к небесным чертогам Золотого Бога, над которым начало всходить уже лучезарное Солнце, сменяя ночь на день. Услышал он голос Богини-Матери, призывавшей продолжить путь к исполнению пророчества. Молвила своему сыну Айрэ, что клинок, что держал он крепко в своих руках, способен обратить сотворяющую силу Семи Ветров в разрушительное могущество, подобное их сестрам-Бурям, но во много крат их превосходящее, и вмиг принести погибель Анору, прекратив его власть одним точным ударом. Но молчание было Айрэ ответом. Обретший благодаря силе Ветров-демиургов внутри собственного тела обрел он прозрение, сквозь ослепительное сияние Солнца и великую Пустоту разглядел образ Звездного Полотна с начертанными на нем судьбами всего сущего, а затем и глаза своей матери – и прочитал по этому взгляду, что ярость и ненависть к Золотому Богу говорили ее устами, а не желание наконец свершить давно предначертанное, что знала Айрэ иной путь, которым на самом деле исполнится пророчество. Нет, не станет Сианта обращать созидание в разрушение, уже задумал он иное применение силе Ветров-демиургов и чувствовал в их шепоте, что и сами они давно в сладостном предвкушении ждали этого часа. Отбросил он в сторону свой белый меч и, в стороны руки раскинув, приготовился в умиротворении принимать неизбежное.
И, продолжая держать взор направленным на небесные чертоги, увидел Сианта, как воспарил над ними Анор, направляясь к самому Солнцу. Видел он, как взял в свои руки сотню тысяч лучей золотого светила и соединил их в один, который затем направил прямо в своего мятежного сына. И в мгновение ока обратился в пепел Сианта, и разнесла пропитавшая его сила Ветров-демиургов прах мятежного бога по всему миру. И когда вновь наступила ночь и коснулся его частиц свет Луны, принеся с собой и мечтавших о воплощении духов, стало дыхание Семи Ветров из пепла, в который обратилось тело Сианты, сотворять для них бесчисленные вместилища. И покрылись равнины и горные склоны коврами трав и цветов, выросли всюду дремучие леса, наполненные ароматами хвои, листвы и грибной сырости, стали бродить по ним дикие звери, и свирепые хищники, и их смиренные жертвы, рассекали воздушный простор птицы, наполняя мир своим пением, наполнились воды рыбами и прочими обитателями. Иные потоки божественного праха плотно сплелись в бледном сиянии ночного светила с уже существовавшей материей: так родились божества самих морей, хранители чистых ручьев и прохладных родников, крылатые дети воздушной стихии, хозяева раскаленных вулканических недр, владыки пустынных и арктических штормов и множество прочих форм, которые обрели бесчисленные воплощенные в мире духи.
Так погиб великий Сианта, которому судьбой предрешено было стать Анору, отцу своему, заклятым врагом, и так через жертву его ожил сотворенный некогда Айрэ мир, и началась в нем новая эра, в которой созидающая сила Первородных Ветров нашла свое вместилище в новорожденных телах, ставших воплощениями рожденных во Мгле и пробужденных бледным светом Луны духов.