Теперь глаза Лоры скрывала тень, но Донал понимал: она видит, что он смотрит на неё.
— В чем дело? — наконец услышал он её резкий голос. — Разве ты никогда раньше не занимался любовью с зомби?
Донал хотел было ответить, но какой-то комок застрял у него в горле, и ему показалось, что его кто-то душит. Он пытался объяснить, что для него это не имеет значения, но не смог, так как Лора встала, выдернула провод из своего бьющегося черного сердца, отбросила кабель в сторону, запечатала отверстие и прикрыла его лоскутом кожи с груди.
Края тут же слились с окружающей их тканью, и уже мгновение спустя никаких признаков происшедшего не осталось.
— Я…
— Не расстраивайся, Донал.
Одежда Лоры осталась лежать на полу, и она обнаженной ушла из комнаты, соблазнительно покачивая ягодицами. Оставшийся в одиночестве Донал осыпал себя проклятиями.
— А, Смерть!..
Он свесил ноги с кровати и одним резким движением спрыгнул с неё.
Она сожалеет о происшедшем. На неё тоже что-то нашло… желание…
Донал привык к резким движениям, однако он совсем забыл о своем нынешнем состоянии. Кровь отлила у него от головы, он закачался, заскользил по полу; и ему показалось, что простыни поднялись и падают на него. О Аид, я теряю сознание. Донал повалился на кровать, а все вокруг него покрылось…
Тьмой.
В большой гостиной стояла Лора, все ещё обнаженная. Она дрожала, но не от холода, ведь она уже давно не была человеком, а мертвецы холода не чувствуют. Лора оглядывалась в коридор на дверь спальни, её собственной спальни, в которой сейчас лежал Донал.
Комнаты, которой она не пользовалась с тех пор… с тех пор, как это случилось.
В квартире было шесть спален для гостей, но седьмая принадлежала только ей. Хотя она, конечно, сознательно не планировала, что будет заниматься с Доналом любовью, но в глубине своего естества, несомненно, с самого начала знала, что нечто подобное должно произойти.
О священный Танатос!
Предоставив Доналу ещё одно мгновение на то, чтобы последовать за ней и извиниться — О Прекрасная Смерть, какой же он теплый! — она вспомнила о другом — Я же его командир — повернулась к огромному распахнутому окну и вскочила на подоконник.
Значит, я, наконец, нашла себе настоящего мужчину.
Лора находилась на высоте ста двадцати семи этажей над улицей. Лиловое небо по краям окрасилось серебром: за непроницаемым облаком скрывалась луна.
Как жаль, что я сама не настоящая женщина.
Она ухватилась за череп, вделанный в стену, и выпрямилась во весь рост. Пользуясь всеми возможными выступами в стене, в основном разнообразными барельефами, Лора стала взбираться вверх по стене.
Огромные каменные головы демонов, часть массивной инфраструктуры Башни Темного Солнца, взирали на неё своими темно-зелеными глазами, каждый из которых по величине был больше автомобиля. Они следили за восхождением Лоры на другой, более узкий уровень.
Наконец она достигла края крыши, которая обрамляла высокий шпиль, пронзавший ночную темноту.
Лора села, прижавшись голыми ягодицами к основанию шеи одной из четырех демонических фигур. Она смотрела в ночь, но не видела ничего, кроме бездн своей собственной глупости.
К ней подошел темно-серый кот.
— Привет, — прошептала Лора. Глаза кота засверкали алым цветом.
— Ты не посидишь со мной немного? — спросила она. Пауза, затем:
— Да, посижу.
И кот сел рядом, моргая своими ярко-алыми глазами.
Лора устремила свой привычный к темноте взгляд через узкий каньон, построенный людьми и духами и называемый улицей, на многоэтажные здания на противоположной стороне и на узкие каменные балки, соединявшие их между собой. Внутри балок находились некротонические кабели и телефонные провода.
Человек не мог передвигаться по балкам, так как внутреннее пространство было слишком узким, но духи перемещались там вполне свободно и, если требовалось, быстро перелетали по ним от здания к зданию. А с внешней стороны и другие живые существа — если они, конечно, не боялись мощных ветров, которые дули наверху — вполне могли прогуливаться (или скользить) по каменным балкам, пересекая большие пространства и не обращая внимания на глубокие пропасти под ними.
И теперь при появлении обнаженной Лоры у основания шпиля Башни Темного Солнца на других крышах тоже замерцали пары алых глаз, кошачьих и все понимающих.
А она всматривалась в ночную тьму, которой принадлежала.
Донал снова пришел в себя. Он проследовал в ванную, выпил немного затхлой воды из крана и оставил её течь. У второго стакана, который он налил себе через несколько минут, вкус был уже лучше.
Нигде не было никаких признаков Лоры.
Донал прошел к своим коробкам, порылся в них и вытащил оттуда старую скакалку. Она была черная, гладкая и блестящая от частого использования — узкая кишка мантикоры, уже довольно потрепанная.
В одних шортах Донал приступил к медленной разминке. Он начал с простых прыжков на одном месте, постепенно усложняя их. В общем, все шло неплохо. Мэл О'Брайен, его старый тренер по боксу, гордился бы им.
Примерно полчаса спустя, когда Донал собирался закончить зарядку, в спальню вошла Лора, уже полностью одетая. На ней был один из её строгих официальных костюмов, на сей раз темно-синего цвета и туфли на высоких каблуках в тон ему. Даже сверкавшая на губах помада была того же оттенка.
— Вижу, вы вполне в форме, — сказала она.
— В форме для всего, чего угодно, — Донал мгновенно обмотал себя скакалкой и с такой же быстротой освободился и швырнул скакалку на кровать, — хотите испытать меня?
— Простите?
— Сейчас я чувствую себя уже значительно лучше.
— Полагаете?
Донал шумно выдохнул. — Я…
Нет. Он не станет извиняться. Ты чувствуешь?.. Постоянно!
Доналу хотелось признаться ей в любви, даже несмотря на то, что разумная часть его «я» вопила: ты всего лишь переживаешь похмелье от чар, следствие восстановления базовых животных инстинктов.
— Нам не стоит говорить об этом.
— Хорошо, — согласился он.
Они внимательно смотрели друг на друга. Ты?..
Он попытался проглотить комок, подступивший к горлу.
Лора расстегнула пиджак и блузку, взяла Донала за правую руку и приложила её к черным кружевам своего бюстгальтера на левой груди у самого сердца.
— Ты чувствуешь, как черный насос… скользит… там внутри.
— Да. — Донал закрыл глаза и задрожал. — Да. Чувствую.
— О священный Танатос!
Они прильнули друг к другу в столь тесном объятии, что, казалось, каждая клеточка их тел стремится слиться в едином организме, словно они могли соединиться в некую единую сущность, исполненную восторга похоти и любви в одуряющем смешении пота и других физиологических жидкостей. Донал начал срывать с Лоры одежду, ас себя шорты, хотя на сей раз значительно мягче и осторожнее, чем прошедшей ночью.
Теперь их соединение было гораздо более восторженным, гораздо более упоительным, чем прежде. Они кричали, смеялись, одновременно достигая вершины наслаждения: в первый, во второй, в третий раз. Потом лежали, обнаженные, на смятых серебристых простынях и снова смеялись тихим и удовлетворенным смехом.
— Ну что ж, — сказала Лора, — думаю, на этот раз достаточно.
— Думаю, да. Вы соблазняете подчиненного, а я…
— …стали любовником неличности, по крайней мере, по критериям сенатора Бланца.
— Много тот подонок знает. Они взглянули друг на друга.
— И так будет всегда? — спросила Лора. Донал покачал головой.
— Я не знаю.
— Я тоже.
Он, конечно, мог догадаться о причинах желания, охватившего его. Но почему такое же желание охватило и Лору? Я не знаю.