Чудовище поднялось на ноги и, тяжело опираясь на свой посох, вышло из комнаты и побрело по коридору.
Встав, Кайр повернулась к Морале.
— Предупредите стражу! — Приказала женщина-полуэльф. — Я побегу за чудовищем.
— Брек тяжело ранен! — крикнула ей в ответ Морала. — Предупреди стражу, а я позабочусь о нем.
Кайр не ответила, и Морала повернулась в ее сторону. Кайр уже побежала за зверем.
— Кайр! Назад! — крикнула ей вслед жрица, но та не вернулась.
Морала сжала зубы от злости.
— Глупая девчонка, — пробормотала она, затем положила ладони на побледневшее лицо следопыта и начала читать исцеляющее заклинание. Она почувствовала необычный запах. Было ясно, что запах горелой тряпки является результатом волшебства Кайр. Но откуда взялся аромат скошенного сена и выпеченного хлеба?
Оливия стояла у двери камеры Безымянного. Она была изрядно взволнована.
— Я уверена, что мне не послышалось! — настаивала она. — Там кто-то рычал.
— Оливия, это Башня-на-Ашабе, — напомнил ей Путеводец. — Это дом Морнгрима, повелителя Тенистого дола. Стража не допустит, чтобы здесь бегали какие-нибудь чудовища.
— Как можно быть в этом уверенным? Ведь я же проникла в зал, — заспорила Оливия.
Услышав, как хафлинг сравнила себя с чудовищем, Путеводец ухмыльнулся.
— Отойди от двери, — мягко сказал он. — Совсем не нужно, чтобы стража заметила тебя.
— Я только одним глазком, — сказала хафлинг, приоткрывая дверь на несколько дюймов. Она попыталась выйти из камеры, но невидимая преграда не пустила ее.
— Она закрыта! — зло прошипела Оливия. — Это дверь в одну сторону. Почему ты не сказал мне, что я попаду в ловушку?
Путеводец удивленно поднял брови.
— Я не знал, Оливия. Действительно. Он рассмеялся.
— Что, черт побери, смешного? — возмутилась хафлинг.
— Парадоксально, — объяснил Путеводец. — Я думал, что Эльминстер верит мне, но он слишком хорошо знает меня и предпринял меры предосторожности. Он должен был сделать одностороннюю дверь, чтобы поймать того, кто попытается помочь мне бежать.
— Не понимаю такого юмора, — холодно сказала Оливия.
— Оливия, Оливия. Я же говорил тебе. Путеводный камень преодолеет любую преграду, которую Эльминстер мог поставить, чтобы не дать мне покинуть эту комнату. Даже в кошмарном сне мудрецу не могло присниться, что ты найдешь камень и принесешь его мне.
— Ты снимешь тяжесть с моей души, если прямо сейчас мы смотаемся отсюда с помощью этого камня, — сказала Оливия.
Путеводец медленно покачал головой.
— Мы покинем это место после того, как арферы примут решение. Не раньше и не позже, — сказал он, положил камень на стол и взял флейту.
Оливия прислонилась к стене около двери и тяжело сползла на пол. Путеводец заиграл походную песню.
Хафлинг понюхала воздух. Выход из комнаты был закрыт волшебной преградой, но это не помешало запаху свежеиспеченного хлеба проникнуть в камеру. В желудке Оливии заурчало.
— Следовало поплотнее позавтракать, — пробормотала она.
В коридоре послышались приближающиеся шаги.
— Может, это стражники несут тебе еду? — спросила Оливия.
Путеводец опустил флейту.
— Что ты говори… — Бард остановился на полуслове, когда открылась дверь.
Низко наклонившись, в дверь протиснулся огромный зеленый ящер в обгоревшем халате. Из небольшой раны на его голове текла кровь, чешуйчатые лапы почернели и были покрыты пузырями.
Оливия замерла на месте, стараясь не привлекать внимания. Бард схватил со стола путеводный камень и отошел от двери.
— Стой, где стоишь! — приказал он чудовищу. Запах свежеиспеченного хлеба стал еще сильнее.
Оливия вздохнула. В ее голове промелькнула неясная мысль.
Услышав вздох хафлинга, ящер повернулся и показал на нее когтистым пальцем.
— Не трогай ее, — рявкнул Путеводец. — Отойди от него, Оливия. Очень медленно, — сказал он шепотом.
— Все в порядке, — сказала Оливия, выказывая такую храбрость, которой Путеводец никогда не мог бы у нее заподозрить. — По крайней мере, мне кажется, что все в порядке, — прибавила она. Она медленно потянулась и притронулась к рукаву ящера.
— Ты друг Дракона? — с надеждой спросила она.
Зверь посмотрел на нее, как будто пытаясь понять смысл вопроса, но ничего не ответил.
Оливия вздохнула.
— Конечно. Дракон понимал нас благодаря своему родству с Элией.
Хафлинг повернулась к Путеводцу.
— Не думаю, что ты говоришь по-сауриальски, Путеводец? — спросила она.
Тот с подозрением посмотрел на зверя.
— А что заставляет тебя думать, что этот монстр — сауриал? Он ничуть не похож на Дракона.
Подняв глаза к небу, хафлинг пробормотала:
— Люди!
Она разочарованно посмотрела на Путеводца.
— Я не похожа на тебя, — возразила она. — А ты не похож на Элию, но мы все из Королевств. А почему ты думаешь, что все сауриалы похожи на Дракона?
Путеводец кивнул, признавая правильность слов Оливии.
— Допустим, это сауриал. Но почему?
— Только две вещи пахнут, как свежевыпеченный хлеб. Свежевыпеченный хлеб и разозленный сауриал.
— Потому что этим запахом они выражают свой гнев, — продолжил Путеводец, вспомнив рассказ Элии о запахах Дракона.
— От него больше не пахнет хлебом. Надеюсь, это значит, что он успокоился, — сказала Оливия.
— Да, но что его так разозлило? — спросил Путеводец. — И что он здесь делает?
— Похоже, что кто-то пытался его поджарить, — сказала Оливия, показывая на обгоревшую одежду и обожженные лапы зверя. — Думаю, что от этого можно разозлиться.
Зверь вытащил из рукава халата серебряный медальон на шелковом шнуре и протянул его Оливии.
— Это мне? — спросила она. Ее глаза радостно заблестели.
Ящер постучал по медальону когтем.
Заметив рисунок на сверкающем металле, Оливия широко раскрыла глаза.
— Путеводец, здесь нарисован Дракон! — заявила она, показывая медальон Барду. — Очень похоже на него. А вот и его меч, ну тот меч, который Элия потеряла в прошлом году в битве с Фальшем. Этот парень знаком с Драконом, — прибавила она, тыкая пальцем в ящера.
— Дракон в «Старом Черепе» вместе с Элией, — сказал Путеводец. — Если этот сауриал-переросток его друг, почему не зашел поднять с ним кружку? Что ему нужно от нас?
— Может быть, Элия и Дракон отправили его нам на помощь, — предположила Оливия, случайно сунув медальон в карман рубашки.
Путеводец задумался.
— Погоди! — хлопнул он себя по лбу. — Незачем играть в отгадки. Камень содержит переводящее заклинание.
Путеводец положил флейту на стол, взял в вытянутую руку камень и спел гамму до-минор. Оливия зачарованно смотрела на то, как камень начал излучать свет. Путеводец оказался окружен желтым сиянием.
Бард и ящер молча смотрели друг, на друга, Оливии показалось, что это тянулось целую вечность, хотя на самом деле не больше минуты. Она чувствовала запахи, исходящие от Путеводца и от зверя. Когда ей это надоело, она решила напомнить им о своем присутствии и спросила:
— Ну?
— Зверя зовут Грифт, — наконец объяснил Путеводец. — Он искал Дракона, но не смог обнаружить его при помощи волшебства.
— Это из-за того, что Дракон рядом с Элией, и поэтому их обоих закрывает ее защищающее от волшебного обнаружения заклинание.
— Несомненно, — кивнул Путеводец, — Грифт знает, что ты друг Дракона, поэтому искал тебя, потому что надеялся, что ты поможешь ему найти Дракона.
Грифт переместился в башню прямо из своего уровня, но очевидно кто-то принял его за врага и напал на него. Чтобы никто не смог его преследовать, он построил в коридоре стену изо льда.
— Давай отправим его к Дракону, пока лед не растаял, — предложила Оливия.
— Не торопись, — ответил Путеводец. — Я смогу объяснить страже, что он не представляет опасности.